— Ты сама согласилась, что раз есть заговор, то тебя наверняка попытаются похитить после церемонии возложения венца наследницы. А у Анастасии и подготовка лучше… Да и физические возможности, чего греха таить. Слышала я, как волчата Северина девочкам, ради сувениров, ложки узелком завязывают. Говорят, после каждого кадетского бала генерал своих воспитанников костерит на все корки и наряды вне очереди раздаёт щедрой рукой. Но поделать ничего не может, традиция сильнее. Ладно, это мы чего-то в сторону ушли. Ты лучше объясни, почему вы все в Келти так уверены, что похищение будет именно сейчас? Если тебя не трогали до самого отъезда сюда, даже не пытались.
— Понимаете, Наталья, у нас довольно необычная система наследования. Пока на сына или дочь даже правящего монарха не ляжет венец наследника — по закону наследником он не считается. Потому, кстати, когда пятьдесят лет назад кузен короля организовал заговор, несмотря на помощь Лозадского союза мятеж провалился. Страна узурпатора не признала, и дворяне, и города — все встали за дедушку. А ещё есть порядок старшинства. И если для мужчин на него обычно не смотрят, то у женщин строго. Наследует сначала та принцесса, которая получила диадему первой, и не важно, что Настя младше меня по годам. А с дядей Редвалдом связываться побоятся… я надеюсь.
Наталья кивнула. Если бы план заговорщиков удался, они бы подменили Лефлет покорной куклой, и никто ничего бы не сообразил: талисманы династии отзывались на кровь любого близкого кровного родственника короля.
— Пусть меня сюда спрятали, и на два года церемонию оттянули — вечно так продолжаться не может. И всё равно переживаю. Как раз примерно в эти дни они домой приехать должны. Потому сижу, вот, и думаю, чем сейчас Настя занимается?
Анастасия внимательно изучала жизнь Королевств, её тщательно готовили к подмене. Но когда сразу после отъезда вместо земных брюк и блузки пришлось надевать платье из Королевств… Анастасия, конечно, до этого обязательно носила корсет и платья, тренировалась — но таскать всё это не пару часов, а с утра до вечера оказалось тем ещё испытанием.
На границе Степи и Келти их встретила большая официальная делегация. Кинехеах перепоручил сестру отряду гвардейцев, сам умчался по срочному вызову короля вперёд в столицу. Анастасия сразу обратила внимание, с какой откровенной ненавистью и завистью на баронессу Сандак глядела свита из двух десятков фрейлин. Когда обе девушки уезжали из столицы «в какую-то глушь», девчонки из свиты все как одна радовались, что их-то опала не коснулась. И вдруг свиту при отсутствии принцессы во дворце не распустили: то есть Лефлет не наказали, а отправили куда-то от лица семьи. И теперь Сандак вернулась доверенным лицом и наперсницей принцессы, её отец за эти годы сделал блестящую карьеру в гвардии. А остальные фрейлины свой шанс упустили — и второй такой судьба им вряд ли предоставит.
Предводительствовала над свитой всё та же статс-дама, хорошо знакомая по рассказам Лефлет. Глядела она на принцессу, метая глазами молнии, и явно была готова с первого же дня и всю дорогу до столицы «приводить в чувство одичавшую в глуши девчонку». Даже наверняка заготовила речь, которая должна была принцессу заранее раздавить и пристыдить за не очень подобающий вид: как она могла путешествовать в таком простом и бедном платье. Памятуя, как статс-дама третировала сестру во дворце, Анастасия сразу же предупредила:
— Только заикнитесь мне про вышивание.
— Но Ваше Высочество!..
— Именно Ваше высочество. Хоть раз увижу вышивание — как мы приедем, из столицы на следующий же день вы отправитесь наставлять благородных девушек где-нибудь на южных границах. Это я обещаю.
Статс-дама демонстративно поджала губы: молчу и подчиняюсь высокородной придури. Но в глубине взгляда мелькнул страх, и Анастасии её стало жалко. Женщина и в самом деле искренне старалась. К счастью, напоминать про вышивание, смиряющее резвость, она ни разу не рискнула — и Анастасии не пришлось проверять, хватит ли у неё духу выполнить угрозу. Зато на остальном статс-дама буквально «оторвалась», загнав принцессу в парадные одежды. Каждое утро и вечер теперь Анастасия мысленно ругалась, что научиться за отведённое число секунд одевать снаряжение по боевой тревоге было намного легче, чем сладить со всеми хитроумными застёжками, крючками и завязками здешних парадных нарядов. С первого дня начинаешь понимать, зачем принцессе столько фрейлин, и что служанка для местных богатых дам не роскошь, а жизненная необходимость. А ещё начинаешь бояться исполнения желаний. Когда она была рабыней в питомнике, страстно мечтала — это ошибка, вот найдутся родители!.. И вот, нашлись не только отец, но и много по-настоящему любящих её родственников, братья и сёстры. Уже в кадетском училище любила читать книжки и сказки про всяких принцесс. Как любая девчонка представляла себя на месте героинь романов… И вот нате, пожалуйста. Она теперь самая настоящая принцесса таких благородных кровей, что благородней некуда. Заодно всё остальное — в довесок.