Возможно, я ошибался, однако во мне зрела уверенность, что пленница была не просто крепостной девкой. Слишком красивая и слишком ухоженная. Тонкие руки, изящность которых не смогли полностью погубить даже несколько дней плена; огромные глазищи на пол лица и пусть грязная, но явно недешёвая одежда — уверен, она ни дня не работала в поле. Ни с такими длинными ногтями браться за соху…
По словам Фольки, девушку похитили несколько дней назад и примерно в это же время графские дружинники принялись что-то, или скорее кого-то, искать. Совпадение? Возможно, но я не верю в такие совпадения. Думаю, люди Ворона случайно откусили не тот кусок пирога, и граф, который месяцами никак себя не проявлял, вдруг начал действовать.
В общем, во все стороны поскакали разъезды, но план «Перехват», как всегда, результатов не дал — это, видимо, межмировая особенность подобных мероприятий. Девушку не нашли, поэтому остался последний вариант: хватать и допрашивать всех подозрительных товарищей на вверенной территории. И, думаю, никого более подозрительного, чем лишённый дворянства маг-отшельник, здесь просто не нашлось.
Не исключено, что я ошибочно увидел взаимосвязи там, где их на самом деле не было, но если мои умозаключения верны, то Хольда надо спасать. Причём как можно скорее. Думаю, здешнее законодательство весьма лояльно относится к пыткам и вряд ли предусматривает право на адвоката и обязательный телефонный звонок. Девяностолетний старикан в таких условиях долго не протянет. Пусть даже ему всего лишь семьдесят три.
Пока я отдыхал, Фольки приготовил кашу, куда накрошил остатки вяленого мяса, приправив всё это какой-то зеленью. Получилось, к слову, весьма недурно: Эльза и Тори уплетали за обе щёки. Хотя они, после целого дня, проведённого на реке, и железную подкову сгрызли бы с удовольствием.
За ужином я сообщил сестричкам, что им всё-таки придётся пожить какое-то время у Гельмута. Эльза нахмурилась. Тори заплакала. Назревал скандал. Чтобы предотвратить трагедию, мне пришлось пойти на самые крайние меры — я предложил девочкам взятку:
— Куплю вам целую кучу сладостей — всё, что захотите…
— И сахарные калачи?
Я кивнул.
— И конфекты?
Я снова кивнул.
— В общем-то, у дядюшки Гельмута не так уж и плохо… — задумчиво сказала Эльза.
— Будем кататься на ослике и есть калачи, — Тори мгновенно перестала плакать. — Будет весело!
— Я бы сам не отказался погостить у этого Гельмута, — хмыкнул Фольки. — Если ты и мне калачей купишь.
— Обойдёшься. Ешь кашу, набирайся сил. Тебе ещё пленницу до графского замка тащить.
— Ты с ума сошёл? Я тебе что, мул? Может, ещё сам мне на шею сядешь?
— Можно я тоже? — ласково спросила Тори. — Жуть, как хочется на муле покататься…
— Нет, — сказал я. — Запачкаешься.
— Постой-ка, — не унимался Фольки. — Ты серьёзно про графский замок сказал? Я за жалкую серебряную монету туда соваться не собираюсь! И девку не понесу!
— Не ори, — попросил я. — Уговор есть уговор. Деньги заплачены, поэтому следующие семь дней будешь делать то, что я скажу.
Северянин пробурчал себе под нос какую-то непонятную тарабарщину — наверное, материл меня на языке родных осин. Ничего страшного, пусть спустит пар. Главное, что он готов исполнять приказы.
На самом деле я, конечно, и не думал заставлять его тащить пленницу до замка на руках. Туда топать километров сорок, не меньше. Не исключено, что по окончании такого путешествия Фольки просто придушил бы меня во сне… Никакая магия бы не спасла.
Я давил на него вовсе не из-за врождённой злобности — просто такие люди не понимают хорошего отношения. Постоянный пресс — это единственная возможность поддерживать хоть какую-то дисциплину. А без дисциплины любое подразделение (даже состоящее всего из двух человек) обречено на провал.
— Нам нужна телега и лошадь. Или мул. Или осёл. Или любое другая скотина, которая способна дотащить телегу до замка…
— Я уж думал, — ехидно сообщил Фольки, — что ты меня заставишь в повозку впрячься.
— Ну, ты тоже скотина порядочная, в этом у меня никаких сомнений нет. Однако слабоват, к сожалению.
— Что??? Это я-то слабоват? Да я и девку, и повозку до замка на плечах допру и даже не вспотею! Однажды меня в легионный обоз поставили, так я целый воз с кус…
— Короче, — я перебил северянина. — Хорош болтать. Нужно доставить девушку к замку графа, и без телеги не обойтись.
— Зачем тебе это? — сморщился Фольки. — Думаешь, выменять старика на девку? Не лезь в дела благородных — меньше хлопот будет!
— Если я вдруг захочу узнать твоё мнение, то я тебе его скажу. А сейчас заканчивай базар и собирайся — пойдём в деревню за телегой.
— Не пойду. Нельзя мне туда. Деревенские сразу поймут, что я из лесного люда и тогда мне конец.
Резонно. Крестьяне вообще не жалуют чужаков, а на морде Фольки аршинными буквами написано, кто он и чем занимается. Не то чтобы его было сильно жалко, но терять «работника» в первый же день как-то не хотелось. Однако и оставлять его здесь без дела — глупо и расточительно.
— В пристройке есть несколько заготовок для луков — будь любезен, очисти их от коры. И за девушкой присматривай: покорми её, напои, но не вздумай к ней лезть.
— Я кто, по-твоему? — скривился Фольки. — Псина имперская? Я человек севера — мы не берём девичью ласку силой… И зачем тебе лук? Ты не знаешь, что на этих землях простолюдинам запрещено владеть луками и самострелами?
— Почему запрещено? — с недоумением спросил я.
— А зачем они им? Чтобы в легионеров стрелять? Охотиться-то нельзя.
Ну, логика в этом, безусловно, была. И пусть я не собирался отказываться от стрелкового оружия, но теперь придётся носить его скрытно, не показывая окружающим. Неудобно.
— А чего ты мне раньше об этом не сказал? Когда мы арбалеты сюда пёрли?
— Так я же не думал, что ты не знаешь… Я решил, что они тебе зачем-то нужны…
— Плевать. Ты всё равно все мыслимые законы империи уже наверняка нарушил, а за меня не переживай. Делай, что я говорю, и всё будет нормально.
— Как скажешь… — равнодушно ответил Фольки.
Что же, арбалеты пока полежат в доме. Я хотел взять один с собой в деревню, поскольку с ним чувствовал себя куда увереннее, но придётся обойтись топором и кинжалами. Хольд ничего про запрет на их ношение не говорил, однако я всё равно уточнил этот момент у северянина.
— Ножики, топоры, копья, кинжалы — всё можно, — сказал Фольки. — Даже меч, если денег много, можешь купить. А вот луки, арбалеты, пращи, копьеметалки и всё такое — нельзя… Ну и магические штуковины, конечно, тоже запрещены. Хотя никто из простых людей ими всё равно воспользоваться не сумеет.
— Простолюдин с мечом и копьём менее опасен для имперского легионера?
— Конечно, — усмехнулся Фольки. — Простолюдин с мечом ничего не сделает воину в строю. Наша сотня перемолола бы тысячу не вспотев… А вот стрела, пущенная издалека в спину, может погубить любого бойца. Даже самого умелого.
В общем, оба арбалета я спрятал в доме. Ни к чему мне сейчас проблемы с законом. Кинжал Лэйлы повис рядом с топориком, чёрный клинок спрятался сзади под рубашкой, а самое главное оружие в любом из миров — деньги — позвякивали в кошельке.
Сестрички, воодушевлённые новостью о покупке сладостей, быстро собрали вещи и приготовились к небольшому путешествию. Пора отправляться в деревню.
Была подленькая мыслишка отложить поход на утро, но я отогнал её прочь. Мало ли, вдруг Гельмут учешет завтра с первыми петухами куда-нибудь по делам, и ищи его потом… Сейчас уже наступил вечер, и хоть было ещё светло, но крестьяне наверняка стали разбредаться по домам — короче, лучшего времени для визита не найти.
Эльза и Тори, которые явно нечасто бывали в деревне, не замолкали ни на секунду. Они оживлённо обсуждали кусты вдоль дороги, мост, реку — всё, что только попадалось им на глаза. Я же обдумывал дальнейшие действия: мало найти телегу и добраться до замка, нужно ещё как-то встретиться с графом, а он, что-то мне подсказывало, вряд ли беседует с каждым желающим… Любые двери можно открыть при помощи денег, однако хватит ли моих скромных накоплений? Не узнаю, пока не доберусь до цели.