Мимолётный взгляд на второго — крысиномордый лежал, обхватив бок двумя руками, и тихонько поскуливал. В настоящем он никакой угрозы не представлял, а в будущем… А вот будущего у него, скорее всего, не будет.
— Стой! Прости!!! Обещаю, я ничего не… — торопливо запричитал визгливый, но замолчал, взглянув мне в глаза.
Видимо, увидел что-то такое, что даже его недоразвитому мозгу стало понятно — никакого смысла молить о пощаде нет. И правильно, незачем впустую тратить последние мгновения жизни.
Гвоздь длинный — если ударить между рёбрами, можно достать до лёгкого…
Я уже замахнулся, чтобы осуществить задуманное, но меня остановил тихий голос старика.
— Не надо, Феликс.
За то короткое время, что длился наш поединок, он успел дотащить сестричек только до угла дома. И теперь все трое с ужасом наблюдали за мной.
— Отпусти дяденьку, Феликс, пожалуйста… — прохныкала бледная от страха Тори.
Чёрт! Всё моё естество выступало против того, чтобы оставлять эту мразь в живых. Мало того что такие твари недостойны ходить по земле, так и живой враг за спиной — это, считай, нарушение всех инструкций разом. Так поступать нельзя. Однако и убивать на глаза детей тоже не самое лучшее решение.
— Повезло тебе, — я отпустил визгливого, и он сразу рухнул на землю. — Бери свою подружку и вали отсюда. Подойдёшь к этому дому — убью. Посмотришь в сторону этих людей — убью. Если даже только подумаешь посмотреть — убью… Ты всё понял?
Визгливый закивал с такой силой, что уродливая башка не слетела с тощей шеи только чудом.
— Пойдём в дом, Феликс, — старик старался не смотреть на меня. — Пусть уходят.
Я сунул гвоздь за пояс (надо будет сделать что-нибудь вроде ножен) и пошёл следом за Хольдом.
В сенях меня настиг откат — навалилась усталость, мышцы, и без того гудевшие, начали сильно болеть, а голова — кружиться.
— А всё-таки здорово Феликс им наподдал, да дедушка Хольд, — Тори как будто уже успела забыть о страхе.
— Драться нехорошо, — сухо сообщила Эльза, но по глазам было видно, что она тоже впечатлилась боевыми возможностями своего брата.
— Девочки, идите наверх, — попросил старик, тяжело опустившись на лавку. — Нам надо поговорить с Феликсом.
— Ну дедушка Хольд…
— Наверх, я сказал!
Вскоре две пары маленьких пяточек обиженно застучали по деревянной лестнице, и мы остались наедине с дедом. Я готовился к выволочке за то, что ввязался в драку, но разговор сразу свернул в совершенно другую сторону.
— Кто ты такой? Или, правильнее, что ты такое?
— Чего?
Из-за усталости я не сразу понял, что у меня спросили, но старик не дал мне шанса ответить что-нибудь более вразумительное. Он быстро вытащил уже знакомый мне драгоценны камень, который на этот раз налился чернотой, и направил его на меня.
— Стой! — успел крикнуть я, но было поздно.
Через миг в мою грудь ударил чёрный луч и наступила тьма.
Глава 3
На этот раз я очнулся не в пещере, а на небольшой поляне, окружённой высоченными деревьями. Вечернее солнышко дарило последние тёплые лучики, свежий ветерок обдувал лицо… В общем, благодать.
Портил всё только крест, к которому я был привязан. Трудно наслаждаться природой, когда верёвки впиваются в руки и ноги, а боль огнём растекается по одеревеневшей от неподвижности спине.
Напротив, прямо передо мной, стоял старик со всё тем же камнем в руках. Не могу сказать, что я испытывал к нему хоть какие-то тёплые чувства, после того как он презлым заплатил за предобрейшее, напав на меня исподтишка. Вот и помогай после такого людям.
Заметив, что я очнулся, старик поднял над головой драгоценность и произнёс:
— Здесь, в священном месте айнуров, под сенью тысячелетних древ… Я, властитель камней, силой атрибута повелеваю: открой свою истинную сущность! Назови себя!
Прозвучало всё это пафосно и внушительно — я проникся, врать не буду. Властители камней меня до этого момента не допрашивали, хотя в прошлой жизни многие пытались узнать мою «истинную сущность».
Старикан смотрел очень внимательно, видимо, ожидая, когда я уже начну колоться. Однако ни тысячелетние древа, ни какие-то айнуры, ни даже непонятная сила атрибута не пробудили во мне ни малейшего желания рассказать о себе правду.
— Дедушка Хольд, ты как себя чувствуешь? — ласково спросил я.
Что-то мне подсказывало, что грубить старику сейчас — это не лучшее решение.
— Ни одна тварь, ни один демон, ни один паразит из иных планов бытия не может лгать в этом месте, — Хольд недоверчиво посмотрел на меня. — Как тебе это удаётся?
Что же, теперь у меня, можно сказать, есть справка, что я не демон, не паразит и даже не тварь, поскольку никаких проблем с тем, чтобы соврать, я не испытывал. Однако говорить об этом, конечно же, не стоило.