Я веду себя так же жалко, как и Джесси; намеренно на него давлю. Мы говорим о человеке, заставившем меня спать в зимнем джемпере в середине весны, потому что в квартире находился другой мужчина. Необходимо ли все это? Решаю, что да — он не может вести себя подобным образом.
Натягиваю платье, борясь с молнией на линии бюста, где она пересекает шов. Я не собираюсь сдаваться. Знаю, если перешить линию шва, все будет в порядке. Разглаживаю платье спереди. Выглядит прекрасно.
Отдернув занавеску, отхожу от зеркала в полный рост, чтобы хорошенько себя рассмотреть. Ух, ты! Платье сидит как влитое. Оно идеально подчеркивает оливковую кожу и темные волосы.
— О, Иисус, Мария и Иосиф!
Я поворачиваюсь и наблюдаю Джесси, который расхаживает взад-вперед, вцепившись в волосы. Выглядит так, будто его ударили электрошокером. Он останавливается, смотрит на меня, открывает рот, захлопывает его и снова начинает расхаживать. Меня это очень забавляет.
Он перестает расхаживать и смотрит на меня широко раскрытыми от боли глазами.
— Ты не... ты... ты не можешь... Ава... детка... ох, я не могу смотреть на тебя! — Он уходит, поправляя себя и бормоча какую-то чушь о невыносимой женщине и сердечных приступах. Я снова остаюсь наедине с платьем.
Ко мне осторожно приближается продавец.
— Платье выглядит потрясающе, — тихо произносит она, оглядываясь в поисках Джесси.
— Спасибо, я его возьму.
Снимается платье легче, чем надевалось. Я передаю его продавцу и одеваюсь.
Когда выхожу из примерочной, Джесси рассматривает какие-то туфли на очень высоких каблуках. Таинственное выражение на его прекрасном лице заставляет меня слегка растаять, но затем он замечает меня, оправляется и хмуро смотрит в мою сторону. И я вспоминаю... я на него злюсь. Достаю из сумки кошелек и вытаскиваю кредитку. Пятьсот фунтов за платье? Слишком расточительно, но разыгрываю дерзость. И это я назвала его ребенком? Просто нелепо. Откуда он взял, что имеет право распоряжаться моим гардеробом?
Продавец начинает упаковывать платье во великое разнообразие причудливой оберточной бумаги. Хочу сказать, чтобы она засунула его в пакет и покончила с этим, пока Джесси не разорвал его на части. Но, боюсь, бедная девушка потеряет работу, если сделает нечто столь обычное. Поэтому решаю промолчать и терпеливо ждать, пока она сделает свое дело.
Спустя целую вечность упаковки, складывания, активации карты и ввода пин-кода, продавец протягивает мне пакет.
— С удачной покупкой, мадам. Платье вам очень идет.
Она с опаской косится на Джесси.
— Благодарю, — улыбаюсь я. Так, как теперь выбраться из магазина? Оборачиваюсь и вижу Джесси в дверях, все еще хмурого и задумчивого. Направляюсь к нему с решительностью, которой не чувствую, и останавливаюсь перед ним. Я реально облажалась, но не позволю ему увидеть этого. — Отойди.
Он смотрит на меня, потом на пакет.
— Ты только что потратила несколько сотен фунтов впустую. Ты не наденешь это платье, —решительно заявляет он.
— Отойди, пожалуйста. — Я подчеркиваю слово «пожалуйста». Его губы сжимаются в линию, но он все же сдвигает свое высокое, поджарое тело в сторону, оставляя мне зазор для прохода.
Выйдя на улицу, направляюсь в офис. Прошло всего сорок минут моего обеденного перерыва, но я не собираюсь тратить остаток на споры о прикосновениях на публике и выборе гардероба. Сегодняшний день так хорошо начинался... когда я подчинялась.
Чувствую на шее его горячее дыхание.
— Ноль.
Я вскрикиваю, когда меня затаскивают в переулок и прижимают к стене. Его губы прижимаются к моим, бедра трутся о низ живота, неистовая эрекция под пуговицей ширинки очевидна. Он заводится, когда капризничают из-за платья? Наверное, это лучше, чем быть замученной. Пытаюсь сопротивляться вторжению его языка... немного. Ах... это не к добру. Я мгновенно поглощена им и потребностью ощущать его рядом. Обвиваю руками его шею, охотно принимая, впитывая вторжение и встречая его язык, удар за ударом.
— Я не позволю тебе надеть это платье, — стонет Джесси мне в рот.
— Ты не можешь указывать мне, что я могу, а что нет.
— Останови меня, — бросает он вызов.
— Это просто платье.
— На тебе это не просто платье, Ава. Ты его носить не будешь. — Он прижимается пахом к низу живота, ясно демонстрируя, что с ним делает это платье, и я знаю, он считает, будто другие мужчины будут реагировать также.
Безумец.
Я устало выдыхаю. Купить платье — это одно. Надеть его и добраться до паба — совсем другая задача. Мне двадцать шесть, и он сам сказал, что у меня отличные ноги. Решаю, что это ни к чему не приведет. Во всяком случае, не сейчас. Однако я намерена подробно обсудить его наваждение относительно того, что он может контролировать мой гардероб. На самом деле, нам нужно поговорить о полном прекращении его неразумного поведения — но не сейчас. У меня осталось всего двадцать минут от обеденного перерыва, а я очень надеюсь, что этот разговор займет значительно больше времени.