Школа «Детройт кантри дэй» была основана в 1914 году, в основном чтобы дать образование сыновьям растущего класса сотрудников автомобильных компаний. Расположенная в шести милях от дома Балмеров, на Сётин-Майл-роуд, она предлагала очень суровое расписание для религиозно и расово разнообразных учащихся. Более того, «Детройт кантри дэй» практически требовала от родителей участия в образовании детей. Благодаря огромной поддержке и поощрению родителей Стив взял школу штурмом.
Одноклассник вспоминает: «Стива было слышно еще из-за угла. Не столько голос, хотя он, конечно, был громким, но, клянусь, все четыре года там он носил одни и те же черные ботинки. Он, наверное, каждый год ставил на них новые подметки. А на подметках были такие металлические набойки. Щелк. Щелк. Щелк. Похоже на бутсы; мы называли их говнодавы. На нем были эти говнодавы и всегда — школьная форма: темный блейзер, белая рубашка, темный галстук и серые брюки — каждый день. Надевать форму требовалось всего раз в неделю, но Стив носил ее каждый день. Он был отчаянный. С короткой стрижкой ежиком. Говорил, что так проще. Стив был немного похож на сержанта Картера в ТВ-шоу «Гомер Пайл», только в нем было около 250 фунтов. Он казался типичным нердом[15] — только без защитного устройства для карманов».
Тодд Рич, одноклассник, в настоящее время врач и исследователь-генетик в «Генетек» в Силиконовой долине, говорит: «Стив был умнейшим из умных. Хватало нескольких минут, чтобы все признали его поразительный интеллект. Стив всегда был... не хочу сказать, что чрезмерно оживленным, но, конечно, в высшей степени оживленным. И умственно, и физически. Он пришел сюда в девятом классе и отставал по математике, наверное, на год-полтора. К концу десятого класса он опережал нас на полтора года. Я не шучу. Мы учились в ускоренном классе, и за два года он сначала отставал от нас на полтора года, а потом обогнал на полтора года, то есть прошел пять лет, пока мы проходили два года. Поразительно. Стив полностью исчерпал наш курс математики и принялся за колледж, когда был еще в предпоследнем классе.
Он обычно сидел в самом первом ряду. Мы болтали о чем-нибудь, когда учитель спрашивал о чем-нибудь, и Стив прямо-таки закипал, потому что не мог понять вопрос. Его аппетит к учебе был просто ненасытен. Он почти приходил в отчаяние, если не понимал чего-то. Оставался после занятий. Говорил: «Мне наплевать, сколько времени это займет». Это его вроде как по-настоящему влекло. Он приходил в возбуждение, даже объясняя что-то однокласснику. Стив садился и начинал чертить — ну, представляете; три четверти времени вы все равно не могли поспеть за ним, потому что он двигался слишком быстро. Это изводило его по-страшному. — Рич смеется. — Он неистово писал, нависал над партой и приходил в жуткое возбуждение, поняв что-то в первый раз. А потом, когда понимал наконец, то кричал: «О! О! О!» Мы все говорили: «Утихни, Стив».
Если взять Стива, каким мы его знали в «Детройт кантри дэй», и перескочить на двадцать лет вперед, чтобы посмотреть, каким он должен был бы стать, мне кажется, он бы разрабатывал [компьютерные] микросхемы. Или занимался бы астрофизикой. Или космологией, или чем-то еще, связанным либо с уравнениями и цифрами, либо с чем-то в этом роде. Теоретической физикой. У него было больше общего с Фрименом Дайсоном, чем с Эстер Дайсон. Знаете, когда он пошел в «Проктер энд Гэмбл», а потом занялся маркетингом в «Майкрософте», это просто ну никак не совпадало с моим представлением о Стиве в старших классах. «Пи-энд-Джи», возможно, возбудили его аппетит и сфокусировали тот же самый энтузиазм. Все, что я читал о Стиве: как он порвал голосовые связки на каком-то собрании, что он встает и вопит, иногда что-то не совсем деликатное, — это именно то, чего я ожидал бы. [Все это] свойства его личности. Все это полностью согласуется с тем самым парнем, каким он был в десятом классе».
Один из учителей Балмера по математике, Джералд Хансен, вспоминает: «Стив, бывало, стоит перед классом и объясняет задачу. Размахивает руками во все стороны, мел порхает по доске. Одной рукой пишет, в другой — тряпка, он пишет и стирает одновременно. В нем было то, что я называю интеллектуальной энергией. Честно говоря, не знаю, как он останавливался на ночь. Очень высокий уровень интеллектуальной энергии. Его невозможно было поставить в тупик. Никогда. Смешно, но он был бы великолепной кандидатурой для «Кто хочет стать миллионером».
15
Букв.: тупица; зануда; отталкивающий тип