И вдруг звонок в дверь.
Осторожно ступая на носках, бандит подошел к ванной, дернул ручку, с неудовольствием убедившись, что хозяин закрылся изнутри, и войти нельзя.
— Кто пришел?
— Мои ученики.
Авдеев физически почувствовал чужой страх.
Надо же! Уже сколько лет не выступает со своими психологическими опытами, а умение настраиваться на зал, чьи-то мысли и чувства сработало.
Кого только не приходилось гипнотизировать на своем веку ученику и последователю знаменитого Вольфа Мессинга, о котором до сих пор ходят по свету легенды, а вот с квартирными налетчиками дела иметь не приходилось.
Авдеев начал «работать».
Дверь, отделяющая его от грабителя, словно испарилась, растаяла в воздухе, утратив форму и цвет.
Валерий Васильевич отчетливо видел лицо незваного гостя, специфически «плавающие» глаза. «Похоже, парень под воздействием наркотика. Значит, плохо контролирует себя. Что ж, поможем ему с контролем».
Ручка снова дернулась. Но уже не так энергично. Осторожные шаги — назад в комнату. Бормотание вполголоса. А звонков больше не было. Кто-то пришел и ушел.
Авдеев с закрытыми глазами фиксировал каждое движение парня. Отождествлял себя с ним, пытаясь войти во внутренний мир человека с пистолетом. И морщился: какой там внутренний мир… Злоба, страх, животные желания… Один хватательный рефлекс. И признает только одну силу — физическую.
Закрывающийся замок щелкнул почти неслышно. Примерно через час в квартире были работники ближайшего отделения милиции. Авдеев отвечал на вопросы, составлял список похищенного, а сам мысленно «вел» своего недавнего посетителя по Москве. Автобус, метро, чьи-то лица…
Потом ему позвонили и сказали: все в порядке. Он знал, что так и будет.
Сработал магический бумеранг. Улетел и вернулся.
На лбу бандита горело невидимое клеймо-подарок Авдеева, своего рода радиомаячок, который непрерывно подавал сигнал тревоги. Как только чемодан с вещами оказался у сообщника, клеймо перекочевало на его лоб.
Спросите бдительного работника милиции со станции метро Сокол, почему он остановил для проверки именно этого человека с чемоданом, а не кого-то другого, пожалуй, и не объяснит. В лучшем случае, сошлется на интуицию. А что такое интуиция? Каков ее мудреный механизм? Традиционная наука знает не так уж много, объясняет и того меньше. А парапсихология — сплошная неизвестность, которая только ждет дотошных исследователей.
Отмеченных невидимым клеймом грабителей, решившихся «почистить» квартиру известного парапсихолога Валерия Васильевича Авдеева, задержали в считанные часы. Можно расценить это как случайность. Но у Авдеева другое мнение.
Среди похищенных вещей была икона. Художественной ценности она не представляла. Но хозяину была дорога. Ее подарили Валерию Васильевичу в Александро-Невской лавре города Ленинграда, когда он был там на гастролях. Единственную, уцелевшую в дотла сгоревшей церкви. На иконе — Лик Спасителя.
Жительница г. Иванова Валентина Ю. уверена, что её сына исцелил призрак.
Прочитала я как-то статью в газете про «фантом Дубицкого», большого значения не придала, но запомнилось.
Прошло время. У меня заболел трёхлетний сын. Тяжело заболел. Высокая температура, горло отекло, дышит со свистом.
Участковый врач пришёл. Поставила диагноз: ангина. Рассказала, что пить, чем полоскать, как свечки в попку на ночь ставить, чтоб жар унять. Успокоила, что лёгкие чистые и ушла. На прощанье посоветовала не поднимать панику: «У меня таких на участке много!» У неё, конечно, много, а у меня — один.
К ночи — всё хуже и хуже. Позвонила в скорую. Мне говорят: «Врач был? Диагноз поставил? Вот и лечите. Побольше пить давайте. Голеньким подержите. Одеялом не укрывайте. Уксусом разотрите…» Я всё сделала, а он горит, стонет, сил нет это видеть. Вот тут и вспомнила я про «фантом». Когда дитя твоё так мучится, на всё пойдёшь. И стала я звать этого фантома, как в статье было написано. Сделала всё и вышла из комнаты, как полагалось по его правилам. Стою за дверью ни жива, ни мертва, прислушиваюсь. И ребёнок вроде затих. Не стонет, только дышит тяжело…
И вдруг как закричит: «Дядя! Дядя! Больно! Мама, прогони дядю!» Я — в дверь, а малыш мой сидит на постели, изо рта гной течёт, плачет, ручками от кого-то отбивается. Мне на шею кинулся, весь дрожит. Я гной утёрла, промыла. А он никак не успокоится: «Дядя на горлышко давил, больно очень!»