«Внимание! Низкий уровень топлива!» – дополнилось сообщение в кабине пилотов. Через пятнадцать минут на табло загорелся сигнализатор низкого давления топлива, левая турбина выдала клуб чёрного дыма и остановилась, самолет стал заваливаться на крыло, автопилот начал выравнивать положение самолёта, но правая турбина, стрельнув остановилась. Удар разорвал самолёт, пожара не последовало, так как топливо было израсходовано.
Глава III
Рыжая
Я лежал на крыше туалета, половина стенки туалета была разорвана и первое что я увидел это песок, белоснежный песок, без камней. Попытавшись повернуться, ноги пронзила боль и я застонал, руги опухли, глаза залила застывая кровь. Я открыл глаза, организм просил воды, наверно поэтому я и очнулся. С трудом потянув к себе руку с часами я увидел дату на треснутом стекле, прошло три дня со дня вылета. Днём было жарко, а это значит, хорошо, что я не вылез из искорёженного фюзеляжа, ночью было душно, но ветер из океана придавал прохлады. Силы уходили из меня, обезвоженный организм уже не требовал воды, начались галлюцинации. Передо мной приходили образы моей матери и отца, Дианы и какие-то люди которых я не знал. В какой-то момент я услышал рычание собаки, подумал, что начались звуковые галлюцинации, открыв глаз, я увидел перед собой огромную гиену с оскаленными клыками и черными глазами. «Ы-ы-ы-ы!» – всё что мог выдавил я из себя, «Это ещё хуже, чем сдохнуть от обезвоживания!» – подумал я, представляя, как эта дичь поедает моё тело. «У-у-у-у-у-у!» – донеслось неподалёку, по песку слышались звуки шагов и тут я потерял сознание.
Периодически в мозг подавались сигналы боли, и я приходил в себя, открывая на миг глаза я видел обрывки неба, кусты, верхушки пальм, и рыжие волосы, которые колыхались над моим лицом. Я очнулся в помещении, точнее помещением это было трудно назвать, скорее пещера. Каменные стены, на полу уложены большие листья, через ветки на крыше у входа виднелось синее небо, дверь была сделана из палок, связанных лианами. Я уже не хотел воды, хотя не помнил пил или нет. Так называемая дверь зашевелилась, в образовавшуюся щель показался пятнистый нос гиены, «У-у-у» – послышалось за дверью, нос исчез. Дверь открылась и в пещеру зашла девушка лет двадцати пяти, её одежда была ей явно мала, босые длинные ноги, белое лицо с пухлыми губами, канапушками на весь нос, голубые огромные глаза, светлые густые брови и красные как солнце волоса ниже пояса. В руках у неё была чашка, «Чу!» – крикнула она на гиену, пнув её в бок, та огрызнувшись ушла из виду. В чашке была вода, приподняв меня она поднесла её к моим губам, попив воды я посмотрел на свои ноги. Правая нога была изогнута дугой ниже колена, на левой, ниже колена, была вмятина размеров с теннисный мяч. Ноги опухли. Руки выглядели не лучше, пальцы на левой руке не шевелились, на правой руке ниже локтя, была наложена шина из листьев и палок, связанных лианами, видимо она болталась на коже. Болел позвоночник и явно были сломаны рёбра, в общем туловище было просто большим синяком. Кожа на голове была разорвана, к голове был приложен какой-то лист, примотанный моими шнурками. «Как тебя зовут?» – спросил я девушку, та сидела напротив меня на коленях и грызла какой-то фрукт. «Как тебя зовут?» – повторил я на английском языке. Девушка перестала жевать, посмотрела на меня широко раскрыв глаза- «Ка-ро-ли-на!» – с непонятным акцентом выдавила она. «Влад!» – показал я на себя – «Надо туалет, ту-а-лет!». Показав жестом ниже пояса, «пись-пись» – покраснев с улыбкой выпалил я. Рыжая встала, подошла к лежанке, и стала вытаскивать лежанку со мной наружу, вытащим на метров десять она отвернулась. «Так, по-маленькому все понятно» – размышлял я про себя – «А как с большими делами справляться?» – задумался я, «Ну да ладно разберёмся, благо левая рука начинает отходить и смогу потом вырыть допустим ямку и повернуться на бок».
Прошла неделя как я очутился в этом шалаше, за это время я пытался узнать у Рыжей, что она здесь делает, как попасть в больницу, вызвать помощь, но в результате всех манипуляций с английским языком я сделал следующие выводы: мы находимся на острове, связи и людей здесь нет, она попала сюда со своими родителями, корабль на котором они плыли, попал в шторм и затонул, родители умерли лет десять назад, может пять, я так и не понял. Как она не сошла с ума в одиночестве, не умерла от голода, всё это предстояло ещё узнать, а пока я смотрел, как она покрикивая играла в догонялки с пятнистой гиеной, и мне было тоже весело, на мой вопрос, откуда здесь гиена, она ответила, что корабль на котором они плыли перевозил диких животных на продажу и некоторые, в том числе и гиена спаслись на острове, а гиену она прикормила так как та ещё была щенком . Каждый день «Рыжая», так я прозвал Каролину, приносила рыбу в пещеру, с помощью кремня разводила костёр, на кусок металла ложила лист пальмы и на нём запекала рыбу. Гиена обедала где-то вдалеке. Питьевую воду Рыжая приносила из глубины острова в небольшом ведре, сделанном из алюминия, также на острове росли кокосы, разные фрукты и ягоды. Гиена практически привыкла ко мне, но не подходила. «Как зовут гиену»? – спросил я, «Хук!» – ответила Рыжая, «Хук! Хук! Хук!» – крикнул я, гиена вскочила, навострила уши, но увидев, что это я её зову, снова легла недалеко от входа. С того момента, когда мои часы окончательно сели, я стал делать зарубки на стене пещеры, чтобы не потерять счёт дням, вот уже тридцатая зарубка появилась на стене. Опухлости с переломов прошли, кость на правой руке срослась неправильно, кисть сжималась не полностью. На ноге также кости были неправильно срощены, нога ниже колена была дугой, поэтому опираться на неё я не мог и вставал только с помощью костыля. В остальном раны зажили, шрамы на голове прикрыли выросшие волосы.