Сто вопросов за полчаса... Роберту казалось, что кто-то здесь сошел с ума, и это был не он, но когда, едва уложившись в отведенное им время, он сдал анкету в открывшееся окошечко, стопка бумаг едва не полетела ему в лицо.
-- Вы дали ложные сведения!
И тут Роберт взорвался:
-- Какие, к черту, ложные?! Я гражданин США -- не шпион, не террорист и не агент мафии! Мне нет смысла лгать!
-- Хорошо, тогда заполняйте анкету заново. Если вы не понимаете значения задаваемых вам вопросов, я окажу вам помощь.
Эта была другая анкета... а, может быть, та же самая. Роберт уже перестал что-либо понимать. Двести вопросов, которые следовали один за другим в бешенном темпе. А затем до него дошло, что справа и слева происходит то же самое -- обвинения, возмущение или слезы, новые анкеты... вопросы... ответы... и голоса, голоса, голоса...
А потом все закончилось -- почти одновременно. Окошечки в кабинках закрылись, и Роберт вздрогнул от внезапно наступившей тишины.
И... очередной приказ построиться.
-- Сейчас вы пройдете собеседование. Вы должны отвечать на вопросы с максимальной искренностью и откровенность. Это в ваших интересах.
...Они вновь сидели, на этот раз на каменном узорчатом полу. По три-четыре человека перед каждой дверью. Сортировку произвела охрана -- очень быстро, жестко и деловито. Женщин отогнали к двум крайним дверям, так что теперь Роберт мог подбадривать Пат только издали. И потянулись часы... тягучие, нестерпимо томительные после ненормальной спешки с анкетами... Когда подошла очередь Роберта, день клонился к закату, и молодому человеку основательно хотелось есть и пить. Пат уже давно скрылась за своей дверью, Джек тоже, и Роберт мог только размышлять, что, должно быть, в кабинетах есть и другие выходы, потому что ни один из прошедших собеседование не вернулся.
Над дверью зажглась надпись "Вход" и охранник ткнул в него автоматом:
-- Пошел!
Кабинет показался Роберту неожиданно уютным -- деревянные панели, удобная мебель, по домашнему тикающие часы. Впервые после задержания Роберт встретил среди персонала базы человека в штатском. И впервые мог сесть не на бетон и не на пол, а в кресло.
-- Обращайтесь ко мне доктор Райт, -- доброжелательно произнес хозяин кабинета. -- Кофе или чай?
-- Чай, -- коротко ответил Роберт.
-- Ну, а я с вашего позволения возьму чашечку кофе, -- добродушно сообщил Райт.
Весь его облик -- мягкая улыбка, доброжелательный взгляд, заинтересованный наклон головы, даже морщины вокруг глаз -- излучали понимание, сочувствие и доброту. Этому человеку хотелось верить, и если бы не четыре дня на бетонном плацу, Роберт и правда поверил бы в доброжелательность собеседника. Но сейчас верить не получалось. И все же Шеннон не рискнул бы называть доктора Райта лжецом. Скорее, профессионалом высокого класса. Как и любая звезда, пришедшая к славе в молодом возрасте, Роберт пару раз посещал психоаналитиков, пытаясь понять, как себя вести с неадекватными поклонниками и папарацци. В докторе Райте чувствовался опытный психиатр.
-- Начнем, Роберт, -- предложил хозяин кабинета, а затем склонил голову и прошептал пару слов в странное переговорное устройство, напоминающее ошейник. -- Сейчас я задам вам несколько вопросов, постарайтесь ответить на них с максимальной искренностью.
"Несколько" вопросов доктора Райта больше всего напоминали лавину, так что чай Роберта остался почти нетронутым. Если в начале беседы интервьюер еще уточнял некоторые моменты биографии Роберта, его знакомств и возможных поручителей, то с каждым новым вопросом собеседование становилось все асбсурднее. Доктор Райт интересовался мнением Шеннона о сериалах, которые он не смотрел, компьютерных играх, в которые он не играл, и книгах, которые он не читал. Вообще-то, читать Роберт любил, однако книги, о которых спрашивал доктор, были ему совершенно неинтересны. В нью-йоркской квартире Роберта валялось с десяток бестселлеров с автографами авторов, но личное знакомство у него состоялось лишь с Джоан Роулинг, для которой он спроектировал загородный дом в стиле "минимализм" -- английскую писательницу тошнило от псевдо-средневековых башенок. Когда же доктор задал Роберту вопрос, как он относится к традиции обязательного проживания в Белом доме собаки, терпение молодого человека подошло к концу.
-- Послушайте, мистер Райт... -- начал он.
-- Не надо называть меня "мистер", -- мягко поправил Райт, но за этой мягкостью промелькнуло нечто неприятное. -- Называйте меня "доктор".
-- Извините, доктор... -- благоразумие взяло верх, и молодой человек счел необходимым покаянно опустить голову. -- Я только хотел спросить, какое отношение все эти книги, фильмы, игры и собаки имеют к нашему задержанию. Вы хотите убедиться, что я это я, а не киношный шпион, выдающий себя за американца? Скажите, поручительства губернатора Массачусетса будет достаточно? А если вам этого мало -- так поручиться за меня могут три президента США, включая ныне действующего. Вам нужно лишь позвонить им.
-- Все необходимые запросы будут сделаны в свое время, -- с прежним терпением ответил Райт. -- Не беспокойтесь, Роберт.
-- Моя фамилия Шеннон, -- резко напомнил молодой человек.
-- Да-да, припоминаю, -- с улыбкой кивнул доктор. -- Вы что-то такое говорили. Ну что ж... Вы уверяли, Роберт, будто читали книги о Гарри Поттере. Скажите, что вы думаете о существовании других миров, к примеру -- магического мира?
Роберт на мгновение прикрыл глаза, а когда открыл их, наткнулся на холодный изучающий взгляд Райта. Вся доброжелательность, понимание и сочувствие исчезли с его лица, словно их и в помине не было, однако заметив, что молодой человек открыл глаза, доктор вновь засветился сочувственной доброжелательностью. Роберту показалось, будто Райт включил рубильник.
-- Так что вы думаете об идеи множественности миров? -- повторил доктор.
-- Я думаю, -- ответил Роберт, изо всех сил сдерживаясь, -- что эта идея хороша для детских сказок, блокбастеров и комиксов, но не имеет ни малейшего отношения к нынешней ситуации. Послушайте, доктор Райт, я, моя невеста, мой подчиненный -- мы понимаем необходимость обеспечения безопасности... э-э... ценных объектов США. Мы не предъявляем никаких претензий за наше интернирование. Мы подпишем любые бумаги о неразглашении... Если нам будут задавать вопросы, мы объясним свое четырехдневное отсутствие Бермудской аномалией, похищением инопланетянами или любой другой чушью, которую одобрит ваше командование. Но мы хотим вернуться домой... и как можно скорее...
-- А скажите, Роберт, что именно вы подразумеваете под домом? У вас их так много... что значит для вас это понятие -- дом?
На мгновение Роберт стиснул зубы.
-- Под домом я подразумеваю штат Массачусетс. Вас устроит такой ответ?
-- Ну что ж, мы приложим все усилия, чтобы вы могли вновь обрести дом, -- проникновенно произнес доктор Райт. -- А теперь вернемся к нашим вопросам. Вы ведь не являетесь врагом свободного мира, не так ли, Роберт?
-- Нет, не являюсь.
-- Значит, у вас нет оснований уклоняться от ответов. Продолжим...
Когда по истечению трех часов собеседование завершилось, Роберту казалось будто его вывернули наизнанку, как следует выпотрошили, а потом в беспорядке побросали внутренности обратно. Последнее ощущение было вызвано тем, что интерес к нему доктора Райта исчез без следа, словно он вновь повернул рубильник. Конечно, психоаналитики, которых Роберту приходилось посещать, изображая участие и внимания, по окончании сеанса вполне могли украдкой поглядывать на часы, вежливо давая понять, что у них есть и другие заботы, кроме забот о клиенте. Однако доктор Райт не давал себе труда изобразить хоть какую-то видимость интереса.
-- Вам туда, -- холодно кивнул интервьюер и нажал клавишу на пульте. Двери раздвинулись, и Роберту ничего не осталось, как шагнуть в открывшийся проем. Стена за его спиной сомкнулась.
Если в комнате собеседования было уютно, то в помещении, куда попал Роберт, не было почти ничего, кроме белого кафеля, нескольких пластиковых контейнеров у стены и небольшого возвышения с лентой транспортера, чем-то напоминающего ленту транспортера в аэропорту. Роберт с некоторым недоумением оглянулся, и сразу же услышал ненавистный голос: "Вы проникли в запретную зону. Сохраняйте спокойствие. Вы и ваши вещи будут дезинфицированы. Разденьтесь и упакуйте вещи в соответствии с инструкцией". Роберт оглянулся. Предложение пройти дезинфекцию казалось глупым после того, как с ними общались столько людей, включая доктора Райта, и все же голос не унимался: "Вы проникли в запретную зону... Разденьтесь и упакуйте вещи в соответствии с инструкцией". Судя по всему, контейнеры у стены как раз и предназначались для вещей. Роберт заглянул внутрь одного из них и обнаружил три пластиковых мешка. Пиктограммы на мешках поясняли, что один предназначался для телефонов, часов и всего того, что может оказаться в карманах человека, второй -- для одежды, а третий -- для обуви. К черту! -- взбунтовался Роберт. Он со злостью отбросил мешки и уселся на пол, повернувшись в ту сторону, где, по его мнению, должна была находиться видеокамера.