Но полицейский, такой же храбрый и глупый, как носорог, начал стрелять по автомобилю, когда он проносился мимо. Ответная очередь из замаскированного пулемета была уничтожающей. В полицейского ударил град пуль и его отбросило назад на Пита.
Автомобиль затормозил и остановился. Из него выскочили Гетц и Конфорти. Лица у них были мокрые, рты широко открытыми в беззвучном крике.
Им было приказано любой ценой прикончить Пита и они выполняли приказ. Где-то в подъезде магазина, под мертвым копом и кучей битого стекла, был Пит и они знали это.
Конфорти держал автомат. В руках Гетца было по пистолету. Прямо с ходу Конфорти стал поливать крыльцо пулями.
Пит видел, как пули выбивали дорожку смерти на тротуаре по направлению к нему. Кусочки цемента летели в разные стороны.
Пит надвинул на себя мертвого полицейского, ухватился за его ремень, чувствуя как его кровь течет по его лицу, и закрыл глаза.
Он почувствовал, как мертвое тело задергалось и затряслось, когда в него ударили пули. Затем новый звук заставил его сердце забиться снова – звук полицейских сирен и сухие щелчки полицейских автоматов.
Когда три полицейских автомобиля визжа тормозами приблизились к магазину, Гетц поднял свои пистолеты, но первый автомобиль, прибавив газу, ударил его капотом и швырнул высоко в воздух. Гетц упал на тротуар.
Конфорти, не оглядываясь, взбежал на крыльцо.
Пит, спрятавшись за мертвым копом, заметил только мелькание его ног. Ему хотелось только вжаться в землю, и он изо всех сил вцепился в ремень мертвого копа.
Конфорти заметил его и оскалился в торжествующей улыбке. Он оттащил копа вместе с Питом, все еще цепляющимся за ремень.
– Убирайся! – вопил Пит, пытаясь спрятаться за телом копа. – Не надо!
Конфорти поднял автомат. Пит смотрел как палец Конфорти нажимает на спусковой крючок.
Вдруг за спиной Конфорти прозвучал Пистолетный выстрел.
Пит увидел, как толстое крысоподобное лицо Конфорти задергалось, глаза стали безжизненными. Автомат дернулся в сжавшейся мертвой руке и начал стрелять, так как палец мертвеца автоматически нажал на спуск.
Потом Конфорти уронил автомат, сделал шаг вперед и упал лицом вниз.
Мгновением позже Пит был окружен угрюмыми полицейскими.
Глава 6
Толстый сержант взгромоздил свою тушу на заскрипевший стул и кивнул своей круглой головой.
– Лейтенант допрашивает его сейчас, – сказал он. – Он вас ожидает?
– Да, он ожидает меня, – сказал Конрад. – Что он делает? Обрабатывает Вайнера?
На лице сержанта появилось неясное выражение.
– Ну, он должен точно его причесать, – ответил он. – Из-за него убиты трое наших парней.
Конрад повернулся, в три шага пересек комнату, быстро прошел по коридору к двери в другом конце его. Он повернул ручку и распахнул дверь.
Пит сидел в ярко освещенном круге света. Небольшая комната была заполнена табачным дымом, запахами пота и грязи. Она была полна также толстокожими, красными детективами. Барден стоял перед Питом, и в тот момент, когда вошел Конрад, отпустил ему затрещину. Голова Пита дернулась назад, затем вернулась на место. Из разбитой губы по подбородку текла кровь. Темные глаза Пита, суженные и полные ненависти, смотрели на Бардена.
– Значит, ты никогда не слышал о Маурере? – глумился он. – Значит, ты не читаешь газет?
– Только спортивную хронику, – сквозь зубы ответил Пит. Барден снова отвел руку, но Конрад успел перехватить ее.
– Успокойся, Сэм, – сказал он спокойно.
Барден повернулся. Он холодно и тупо смотрел на Конрада.
– Да, конечно, – горько сказал он. – Успокойся, не думай о парнях, которых убили. Не вспоминай об их вдовах и детях. Успокойся! Что, ты считаешь, я должен делать? Обнять и расцеловать этого крысенка?
Конрад отпустил руку Бардена.
– Прошу прощения, что прервал эту беседу, но мне нужен этот парень. – Он вытащил лист бумаги и положил его на стол. – Это тебе, Сэм. Не хочешь ли подписать.
От прилившей крови лицо Бардена стало багровым. Он взял бумагу, взглянул на нее и положил обратно на стол.
– Что ты собираешься с ним делать? – спросил он скрипящим голосом. – Положишь его в постель с радио и будешь четыре раза в день вкусно кормить?
Конрад твердо посмотрел на него, но ничего не сказал. Барден фыркнул, обошел вокруг стола, взял журнал записей, размашисто сделал запись, промокнул чернила и протянул журнал Конраду.
– Ладно, забирай крысенка: Он не говорит. Он ничего не знает. Он никогда не слышал о Маурере. Он на милю не подходил к парку. Если ты думаешь, что вытянешь из него что-нибудь без битья, то ошибаешься.
– Мне нужен еще фургон и эскорт, – сказал Конрад. – Устрой мне это, пожалуйста, Сэм.
Барден поднялся и кивнул одному из детективов. Тот сразу вышел. Затем Барден подошел к Питу и сурово посмотрел на него.
– Ты еще вернешься сюда, Вайнер. Не воображай, что все будет легко и приятно, раз тобой интересуется окружной прокурор. Ты вернешься, а мы что-нибудь приготовим для тебя… – Он замахнулся и нанес Питу такой удар правой, что тот опрокинулся вместе со стулом.
Пит растянулся на полу с ошеломленным видом, держась рукой за пылающую правую щеку.
Конрад отвернулся. Он не одобрял подобных методов, но и не мог порицать Бардена. Потерять трех хороших полицейских, спасая жизнь никчемному молодому гангстеру, было горько.
Пит с трудом поднялся на ноги и прислонился к стене.
Никто ничего не говорил. Никто не двигался. Прошло несколько минут, открылась дверь и вернулся детектив.
– Все в порядке. У бокового входа, сэр.
– Забирай его, – с отвращением сказал Барден. – И не забудь вернуть его. Он нам нужен.
– Верну, – пообещал Конрад и взглянул на Пита:
– Пошли, Вайнер.
Пит пересек комнату. Ему пришлось обходить детективов, ни один из которых не сделал попытки отодвинуться. Они ненавидяще смотрели на него.
Тяжелый фургон со стальными стенками стоял у бокового входа в большом закрытом дворе. Вокруг стояли полицейские с револьверами наготове. Шесть копов с жестокими-внимательными лицами сидели на мотоциклах с запущенными двигателями.
– Пит забрался в фургон. Вслед за ним залез Конрад. Стальная дверь захлопнулась и Конрад закрепил ее двумя массивными болтами.
– Садись, – сказал он грубо.
Пит сел. Он услышал, как взревели мотоциклетные двигатели, затем фургон тронулся в путь к городскому управлению.
Конрад достал пачку сигарет, вытащил две, прикурил одну для Пита, затем прикурил сам.
– Что ты собираешься делать, Вайнер, когда за тебя внесут залог? – спокойно спросил он. Пит быстро взглянул на него.
– Вы обвиняете меня в убийстве, не так ли? В этом случае не выпускают под залог.
Конрад задумчиво посмотрел на него.
– Может быть, я не буду обвинять тебя в убийстве. Предположим, я предъявлю обвинение только в связи с известными преступниками? Тогда ты можешь быть выпущен под залог через пару часов.
Он увидел, как Пит побледнел.
– Я не хочу выходить под залог.
– Почему?
Пит ничего не сказал. Он смотрел на наручники, чувствуя, как лицо покрывается потом.
– Уж не боишься ли ты оказаться выпущенным под залог?
– Я этого не говорю, – сказал Пит.
– Ты передумаешь. Подумай. Если ты окажешься на свободе, я не дам ни дайма за твою жизнь. Я не смогу защищать тебя, если ты не заговоришь.
– Я ничего и ни о ком не знаю, – мрачно заявил Пит и повернулся к Конраду спиной.
– Ты дурак! – сказал Конрад. – Девушка опознает тебя. Думаешь сможешь опровергнуть ее показания? Тебя послали убить ее, не так ли? Ты действовал по приказу Маурера?
Пит молчал.
– Рано или поздно ты заговоришь, – спокойно заметил Конрад. – Ты не можешь провести остаток своих дней подвешенным в пространстве. Ты должен сам к этому прийти. Либо ты будешь говорить и мы защитим тебя, либо ты будешь держать рот закрытым, и мы освободим тебя. Ничего другого для тебя нет.