— Чудно как-то, — сказал Джинджер.
— Да, но так и есть на самом деле. Мне об этом Роберт рассказал, и у него есть знакомый, которому это помогло. И тот человек, который приехал в Марли, он этим занимается, и он стал знаменитым. Во всяком случае, тут мы не вляпаемся ни в какие неприятности, как было со шпионами, с космонавтами, сыщиками и другими профессиями.
— Да, — сказал Джинджер, сразу вспомнив, какой напастью была каждая прежняя профессия Вильяма. — Да, здорово ты вляпывался.
— Ну а на этот раз ничего такого не будет — сказал Вильям. — Какие могут быть неприятности, если просто сидишь и слушаешь, что рассказывают люди. Жаль, что я не знал о такой профессии раньше. Я бы не тратил время на сыщика, космонавта и на других. — Они вошли в сарай. — Давай, ложись… Вот тут.
Джинджер без энтузиазма посмотрел на пол.
— Почему я должен лежать?
— Потому что так полагается, — нетерпеливо сказал Вильям. — Ты не можешь вылечиться стоя. Черт! Я же объяснял.
— Ладно, — согласился Джинджер, ложась на пол и с подозрением косясь на Вильяма. — Ты не будешь меня щекотать, а?
Джинджер единственный из всех четырех «разбойников» боялся щекотки.
— Конечно нет, — сказал Вильям. — Я буду слушать, как ты рассказываешь. Давай. Рассказывай.
— О чем? — спросил Джинджер.
— О чем угодно, — сказал Вильям. — Давай. Начинай.
Джинджер вдруг хихикнул.
— В тот раз, когда ты начал путешествовать в лодке, помнишь? И ты подумал, что очутился на необитаемом острове, а оказалось, это было то же самое место, откуда ты отчалил!
— Да любой бы подумал, что это необитаемый остров. То место было похоже на необитаемое.
— Не похоже.
— Похоже.
— Не похоже.
— Похоже.
— Не похоже.
— Заткнись!
— Сам заткнись! — сказал Джинджер, с задиристым видом начав подниматься.
Вильям толкнул его обратно.
— Так не годится, — сказал он. — Ты должен лежать и рассказывать.
— Хорошо, — согласился Джинджер. — А в тот раз, когда ты был сыщиком и решил, что один старикан убил другого, потому что ты увидел, как он копает яму в саду, а потом выяснилось, что другой-то дед всего-навсего уехал куда-то погостить. Здорово ты тогда вляпался.
— Не вляпался, — сказал Вильям запальчиво. — Бьюсь об заклад, любой из Скотланд Ярда решил бы, что он убийца. И я не вляпался.
— Нет.
— Вляпался.
— Заткнись и продолжай говорить.
— Я и говорю.
— Говори нормально… Слушай! А помнишь, я поймал контрабандиста? Тогда же я не вляпался?
— А ты не знал, что он контрабандист. Ты его случайно поймал.
— Это я прикинулся, что не знал, это был такой хитрый прием.
— А вот и нет! Ты поднял переполох, а попался он случайно.
— Что ты несешь! Врун!
— Я не врун.
— Врун.
На этот раз Джинджер успел подняться, и они устроили энергичную потасовку, потом уселись рядом, переводя дыхание.
— Ты чувствуешь какое-нибудь душевное расстройство? — спросил наконец Вильям.
— Нет, — ответил Джинджер после некоторого раздумья.
— Вот видишь, я тебя вылечил! — победоносно воскликнул Вильям. — Я знал, что могу быть очень хорошим… Черт! Хотел бы я вспомнить это слово. Я спрошу дома, и завтра мы начнем. Мы будем брать три пенса с каждого.
— Так много не будут платить.
— Заплатят, — сказал Вильям. — Бьюсь об заклад, что тот человек с Харли Стрит берет больше. Если у нас будет достаточно пациентов, мы сможем купить вертолет.
Вертолет появился вчера в витрине деревенского магазина.
— Классный вертолет, правда? Закручиваешь эту маленькую ручку, нажимаешь на пружинку, и он взлетает точно вверх, совсем как настоящий.
— Он стоит пять шиллингов, — сказал Джинджер. — Это сколько же нам надо пациентов, чтобы набрать пять шиллингов!
— Сколько?
Минут пять они жарко спорили, производя расчеты.
— Двадцать… — сказал Вильям. На какое-то время он задумался, но потом вновь обрел присущий ему оптимизм. — Черт! Должны же найтись двадцать человек с душевным расстройством. Не так уж это и много — двадцать. Я разузнаю название, и завтра утром мы повесим объявление.
Наутро Вильям принес объявление.
— Я спросил маму, как называется эта профессия, и сразу записал, — сказал Вильям. — Смотри, какое хорошее объявление. К нам набежит много народу.