– И что меня ожидало в конечном счете? Смерть?
– Думаю, психушка.
– Но что я сделал Гасану?
– Наверное, он до последней минуты своей жизни был уверен в том, что это ты убил Ренату. Ты убил его мечту, женщину, которую он боготворил, понимаешь?
– Все это чушь собачья… Просто он решил воспользоваться случаем убрать меня и обокрасть, как последний мошенник. Вот скотина! И Бархатов, выходит, тоже?
– Гасан держал его на коротком поводке. У Сулейманова было что-то на Андрея. Поэтому-то Андрея после его смерти и задержали.
– Ты хочешь сказать, что Андрей сейчас благополучно занял мое место на нарах? – Он как-то нехорошо, истерично загоготал и даже сам испугался своего ненормального смеха.
– Да нет, его просто допросили и отпустили. Он сейчас дома. Пьет.
– А ты откуда знаешь?
– Знаю, он сам позвонил мне.
Тамара, устав от такого тяжелого и напряженного разговора, вздохнув, отправилась на кухню разогревать ужин. Виктор же не переставая думал о Ренате и о том, что могло бы быть, согласись она стать любовницей Сулейманова, и пришел к выводу, что это Гасан убрал его со своего пути. И что уверенность Виктора в том, что Гасан не был способен на убийство, – глубочайшее заблуждение. Больше того, он мог убить и Ренату, а свою ненависть к Виктору разыграть для всех окружающих его людей, чтобы скрыть истинное положение дел, то есть не допустить, чтобы заподозрили его самого. Но за что он мог убить Ренату? Разве что он узнал бы, что у нее есть другой мужчина? Это довольно весомая причина. Но тогда, скорее всего, он убил бы того, другого мужчину, своего соперника. Но у Ренаты не было любовника. Это-то Виктор знал точно. Частный детектив, которого он нанял, долго следил за ней, буквально ходил по пятам. Рената была чиста перед ним… Значит, ее убил не Гасан. Но кто же?
Пока Тамара накрывала на стол, ему в голову пришла одна идея. Но вот согласится ли Тамара помочь ему в его плане? И как заинтересовать ее? Деньгами? А почему бы и нет? Наталья наверняка поможет ему во всем, что касается расследования причины убийства Ренаты, и даст денег. Ведь для нее важным является то, чтобы расчистить территорию для ее будущего бизнеса от тех, кто впоследствии сможет посягнуть на нее. И если вдруг выяснится, что у Ренаты был любовник, и что она, если предположить, встречалась одновременно с Гасаном, и что Сулейманов убил ее из ревности, а Ирину прикончил как свидетеля, то теперь, после его смерти, должна наступить тишь да благодать. Его смерть, другими словами, смерть убийцы Ренаты будет означать конец невидимой войне. И Наталья сможет спокойно начать свой бизнес. А уж с Бархатовым, который, как оказалось, тоже был на крючке Сулейманова уже по своим причинам, он всегда сумеет разобраться.
На столе появилось блюдо с аппетитным азу, графин с водкой, розовая маринованная капуста. Прежде чем предложить хлопочущей около него Тамаре свой план, он, сделав вид, что на время забыл об их разговоре, принялся за еду. Они выпили, улыбнулись друг другу, и Тамара, как он почувствовал, немного оттаяла.
– Но как же им удалось продать мою квартиру? Как? И зачем им это вообще понадобилось? Они что, были уверены в том, что я не выйду из тюрьмы?
– Думаю, что да. Понимаешь, Сулейманову очень нужны были деньги. Но не на развитие «Авиценны», а совершенно на другое. Он в последнее время увлекся сельским хозяйством и собирался прокрутить деньги, вложив их в зерно. Андрей был против. Он говорил, что каждый должен заниматься своим делом. Еще у Бархатова была идея, связанная с сетевым маркетингом. Какая-то лечебная косметика из Питера… Он говорил, что это что-то новое и что организаторы, стоящие у истоков распространения, поначалу имеют баснословные прибыли. Они постоянно спорили на эту тему, доходило даже до взаимных оскорблений.
– То есть им нужны были деньги, много денег. Гасану – на зерно, Андрею – на сетевой маркетинг. И они решили забрать мою долю, поделить ее при живом-то компаньоне и даже продать его квартиру? – он задыхался от возмущения.
– Квартира… С квартирой получилось вообще интересно… – вздохнула Тамара и поджала губы. – Не хотела тебе говорить, но, видимо, придется. Дело в том, что кто-то из знакомых Гасана, узнав, что у тебя большие неприятности, сам предложил купить твою квартиру. Кажется, это был директор какой-то риелторской фирмы.
– Сам? И кто же этот ушлый господин, решивший прибрать к рукам квартиру еще живого и относительно здорового человека?
– Понятия не имею. Но это можно узнать. Все риелторы города связаны между собой. Тебе будет несложно вычислить этого человека.
– Хорошо. Вычислю. И что же дальше?
– Это послужило толчком, идеей, после чего Гасан и состряпал ту гадкую бумажку – доверенность, а ты ее подписал…
– Да, я постоянно чувствовал себя в тюрьме скверно. У меня кружилась голова, меня тошнило, но я был уверен, что все это нервы. Ведь у меня погибла жена, я оказался в тюрьме…
– А это были капли. Вот так твою квартиру и продали.
– А кто купил, не знаешь?
Тамара как-то странно посмотрела на него. Так смотрят на тяжелобольных людей. Кроме того, он понял, что она испугалась. Однако, выждав паузу, он дал ей возможность первой заговорить.
– Виктор, но ты же сам сегодня назначил встречу Андрею и Гасану у себя дома. Или я что-то не так поняла? Разве ты не знаком с покупателем?
– Да нет, ты все правильно поняла. Мир не без добрых людей. Моя сестра навестила меня в тюрьме. Она приехала ко мне издалека. Ей кто-то позвонил и сказал, что я в беде и что моя квартира продается.
– И она выкупила твою квартиру? – догадалась Тамара.
– Да, представь себе.
– Ну, тогда тебе будет еще легче вычислить этого риелтора. Неужели ты еще не навел о нем справки?
– У меня не было времени. Меня ведь выпустили только вчера. Как ты думаешь, мог я думать о каком-то там риелторе, когда я оказался на свободе! Она, Наталья, накормила меня, отмыла… Она – человек.
– Кто бы мог подумать… Значит, ты в рубашке родился. Может, и выпьем за это?
Они выпили, и Виктор счел, что настало самое время для того, чтобы предложить Тамаре свой план.
– Я бы хотел проверить своего детектива, того парня, который следил за Ренатой…
– А ты следил за Ренатой?
– Да. Но давно. Понимаешь, Тома, когда ты сказала мне о том, что Гасан любил мою жену, мне пришло в голову, что Рената могла перекупить моего детектива. Ты понимаешь, о чем я?
– То есть ты заплатил ему за то, чтобы он проследил за ней. А она, заметив, что за ней следят, дала ему же кругленькую сумму, чтобы он сказал тебе, что у нее никого нет?
– Именно.
– Ты хочешь на этот раз попросить его проследить за мной? Я угадала?
– Да.
– И у тебя есть на это деньги?
– Что касается денег, я еще и сам ничего не знаю. Мне еще предстоит выяснить, что стало с моими счетами…
– Можешь не проверять, – она взмахнула руками и нарисовала в воздухе две скрещенные линии и этим жестом убила в нем последнюю надежду. – Они – пусты. Это точно. Разве ты не помнишь, как к тебе приходил нотариус?
– Нет, не помню…
– Значит, капли хорошо сработали. У тебя нет денег, Витя. Ни доллара.
Ему стало трудно дышать. Пятьдесят тысяч долларов были размещены по разным банкам – отложены на черный день. Остальное крутилось в «Авиценне», а это был уже солидный капитал. И теперь он нищ.
– Деньги на детектива мне даст сестра. Думаю, чтобы мне не рисоваться, она же и попросит его проследить за тобой. А ты, в свою очередь, попытаешься перекупить его, хорошо? Ты сделаешь это для меня? Тамара?! Ты так смотришь на меня, словно хочешь спросить, а здоров ли я сейчас? Я – здоров. Абсолютно. Я живу в своем доме, со своей сестрой, и коплю силы, чтобы начать новое дело. Я не собираюсь мстить. К тому же Гасан мертв…
– Но ведь его убили на следующий день после того, как ты вышел из тюрьмы…
– Это не я. В восемь утра я был дома. И Наталья это может подтвердить.
– Она-то может, – произнесла Тамара загадочно, – да только поверят ли ей…