...Тщеславие есть стремление приобрести таковое извне... Поэтому тщеславие делает человека болтливым, а гордость молчаливым» (Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости. СПб., 1914) (см. с. 187).
Гордость, — говорят южные славяне, — сестра мужества.
Племенная гордость же — это попытка вылезти на формальных признаках.
Представляют интерес высказывания М. Полторанина в статье «Служебное положение» (Правда. 1984. 9дек.).
«Известно, что к служебным вершинам влекут или долг—делает жизнь средством, или тщеславие, которое сводит жизнь к цели.
В основном из среды тщеславных людей, любящих громкие почести, не терпящих возражений, рождаются чванливые, очковтиратели, «непогрешимые». Для таких людей дело — приложение к должности, и нередко окружающие люди способствуют своим угодничеством, беспринципностью, помогают им, занимая чужие места, насаждая бюрократизм, круговую поруку.
Акробаты благотворительности — тщеславные филантропы, ловко преувеличивающие размеры оказываемой ими очень небольшой помощи нуждающимся и извлекающие из своей благотворительной деятельности пользу для себя лично (Д. В. Григорович. Акробаты благотворительности. 1885 г.).
Встречаются и «тихие» тщеславные люди, которые, поднявшись на недосягаемую для себя высоту, всего боятся, и в этом случае активность перестраховщика, требующего от подчиненных жить по своему принципу, — гибель для дела».
Метко выразился Ф. М. Достоевский о безличности таких «личностей»- «Но все его обаяние прошло, только что он снял мундир. В мундире он был гроза, бог. В сюртуке он вдруг стал совершенно ничем и смахивал на лакея. Удивительно, как много составляет мундир у этих людей».
Современники египетского фараона Тутанхамона Второго ни разу не видели, чтобы он хотя бы раз слегка наклонил голову. Владыка Нила свысока держался со всеми и слыл непомерно чванливым человеком. Археологи установили причину фараоновой спеси — у него были сросшиеся шейные позвонки.
Встречаются, хотя и редко, карьеристы, для которых нет ничего святого, как держать нос по ветру. О таких карьеристах в народе говорят: «Где прыжком, где бочком, где ползком, а где и на карачках».
Старая еврейская поговорка из книги Лео Ростена «Сокровищница еврейских изречений» гласит: «Некоторые люди похожи на новые ботинки — чем они дешевле, тем громче скрипят».
Есть люди, которые искренне убеждены, что не надо иметь убеждений. И это не поверхностное — это их выстраданная позиция, ведь по такому принципу люди десятилетиями и отбирались. С изменением обстановки они изменяются. А люди, которые чем-то дорожат, не могут так быстро реагировать и, бывает, противодействуют даже самым хорошим изменениям. Это естественная инерция, если взгляды и убеждения основательны, если есть нравственный фундамент. У пустых людей подобного груза нет, и они легко меняют курс.
Некоторым людям необходимы годы, чтобы понять, что лучше было не удивлять мир, а, как говорил Ибсен, жить в нем.
По выражению французов, жизнь не так проста, как она кажется, она еще проще.
Встречаются люди, действующие по принципу: «чем хуже — тем лучше». Эти люди, пока они не у власти, разносят в обществе заразу, микробы вражды, которые общество лихорадят, доводят его до страшного состояния, а как приходят к власти — проводят ту же политику, против которой на словах выступали, причем уничтожают даже то, что им особенно явно и не вредит.
Некоторые люди живут по «принципу Митридата», того боспорского царя, жившего в начале нашей эры, который, боясь, что его отравят, мудро решил приучить свой организм к самым различным ядам. Сначала он принимал самую что ни есть минимальную дозу, потом, все увеличивая и увеличивая ее, довел до такой дозы, которая запросто смогла бы уморить и быка. В отличие от Митридата, эти люди передают свою невосприимчивость потомству, которое испытывает удовольствие, воспринимая яд как прекрасную остренькую приправу — вроде горчицы к мясу.
У Ньютона была кошка, которая, царапаясь у двери, отвлекала его от работы. Тогда он прорезал ей внизу отверстие. Потом у нее появился котенок и было прорезано отверстие и для котенка.
Что это?
По старой английской поговорке, недостатки часто есть аналитическое продолжение наших достоинств17.
Недостатки без видимых достоинств, возможно, бывают, но достоинства без недостатков — никогда.