Как пример, можно привести перевод прозы на язык сцены. При этом проза, естественно, много теряет. Как правило, таким переводом занимается инсценировщик, который оставляет самое «главное» и «сценическое», то есть диалоги, важнейшие поступки и т. д., все то, что может быть сыграно актерами. Надо полагать, что инсценировщику больше нужны ножницы и клей, чем перо, то есть он режет по живому.
Итак, применяется метод «ренокле» (начальное от «резать ножницами», «клеить»), получается рениксовое сочинение (игра слов, по лат. renix—чепуха).
К месту приведем такой нонсенс (нонсенс — англ. бессмыслица, нелепость). В научно-популярной книге профессора В. Говалло сказано, что известный ученый Шарль Атан выделил из животных клеток препарат «интеллектулин», который позволил студентам-испытателям успешно сдать спецэкзамены, тогда как контрольная группа экзамены завалила. Как отметил академик Н. Н. Блохин, фамилия ученого—видоизмененное «шарлатан». Профессор воспринял всерьез чью-то шутку... (Правда. 1988. 5 янв ).
О разнице между сценическим искусством и кинематографом так говорил М. Ромм: «В театре мы легко принимаем условность, нас не раздражает грим. А в кино только намек на то, что усы не настоящие, вас шокирует».
«Как физика, — писал В. Брюсов, — рассматривает лишь физические свойства явления, отвлекаясь от других; химия — лишь химические; механика — лишь механические и т. д., так скульптура знает лишь форму, живопись — лишь краски и линии (графика), музыка — лишь звуки».
Известно, что много открытий сделано на стыке наук. Созданы науки: физическая химия, химическая физика, магнитная гидродинамика и даже физико-химическая медицина. Возможно, и искусство в дальнейшем пойдет по этому пути.
Но нет правил без исключения. Несмотря на плохие стихи М. И. Чайковского, повесть Пушкина «Пиковая дама», передвинутая из начала XIX века в конец XVIII века, была превращена П. И. Чайковским в истинную жемчужину оперного искусства. С этого момента повесть Пушкина, превращенная в оперу, начала самостоятельно существовать в мире музыки, сохраняя с Пушкиным глубинную связь, но в то же время сохраняется и дистанция отдаления от Пушкина.
В Санкт-Петербургском Малом оперном театре Мейерхольд при постановке «Пиковой дамы» стремился ее «пушкинизировать». Несмотря на то что эта постановка получила высокую оценку Д. Д. Шостаковича, Б. В. Асафьева и др., И. И. Соллертинский указал на противоречия, возникшие между новым либретто и музыкой Чайковского. Последующие постановки «Пиковой дамы» вернулись к традиционному либретто.
М. Сокольский считает, что с точки зрения драматургических качеств либретто «Пиковой дамы» не так дурно, как о нем часто отзывались.
Контрастирующим примером является конгениальное воплощение в партитуре М. П. Мусоргского сложнейших проблем, поставленных в гениальном произведении А. С. Пушкина «Борис Годунов» (народ и царь, совесть и власть, личность и государство...).
«Комсомольская поэма» Самеда Вургуна была инсценирована, экранизирована и даже поставлен балет.
Интересную мысль в связи с постановкой балета «Двенадцать» по поэме Блока (композитор Б. Тищенко, постановка Л. Якобсона) высказал Ю. Слонимский: «Чем больше мы стараемся сделать балетный спектакль точным слепком литературного первоисточника, тем меньше он становится балетом» и далее: «Но кому придет в голову назвать экспериментом, скажем, попытку превратить самовар в мотоцикл?»
Прочтя поэму, посмотрев спектакль, фильм и балет, нетрудно убедиться, что разные формы, естественно, находятся на разных стадиях воздействия на зрителя. Это относится и к пьесе Самеда Вургуна «Вагиф», переведенной на язык оперы, а также к вкладу режиссера в альянс прозы и сцены.
Инсценировок «Мертвых» душ» Гоголя было более 160. Событием в истории театра стали «Мертвые души» Гоголя—Станиславского.
К сожалению, встречаются люди, использующие чеканную формулу творческого метода, сформулированную Салтыковым-Щедриным: «Чтобы написать повесть, роман, комедию, драму вроде «Поветрия», нужно только сесть у окошка и пристально глядеть на улицу.