Продолжим (Футбол «Динамо-67», 1968 г.).
«Ведущими игрокам нападения в те годы были Алекпер Мамедов и Владимир Рыжкин. Центральный нападающий московских динамовцев Мамедов по праву считался одним из самых технических игроков советского футбола. Среднего роста, с несильным ударом, он тем не менее доставлял много неприятностей вратарям и защитникам соперника. Его отличало прежде всего мастерство обводки. Обладая целым набором оригинальных обманных движений, Мамедов не боялся вступать в единоборство с любым защитником и, как правило, выходил победителем. Он был ловким, быстрым, решительным, хорошо ориентировался на поле».
Известно старое шахматное правило: для первого приза необходимо много умения и немного счастья (Линдер В., Линдер И. Капабланка в России. М.: Сов. Россия, 1988).
Р. Вагнер и В. Э. Мейерхольд считают, что музыкальная фраза, спетая певцом, и слова, произнесенные актером, даже если они хорошо произнесены, не позволяют выразить внутренние переживания героев, поэтому необходимо искать средства, которые позволили бы выразить недосказанное — скрытое. Если для певца такую помощь может оказать оркестр, то для актера драматического таким средством может быть пластическое движение. Мейерхольд говорил о пластике, которая не соответствует словам.
Два человека ведут разговор о погоде, искусстве, картинах. Третий, наблюдающий за ними со стороны, — если он, конечно, более или менее чуткий, зоркий — по разговору тех двух о предметах, не касающихся их взаимоотношений, может точно определить, кто эти два человека: друзья, враги, любовники. И он может определить это по тому, что два беседующих человека делают руками такие движения, становятся в такие позы, так опускают глаза, что это дает возможность определить их взаимоотношения. Это от того, что, говоря о погоде, искусстве и пр., эти два человека делают движения, не соответствующие словам. И по этим-то движениям, не соответствующим словам, наблюдающий и определяет, кто говорящие: друзья, враги, любовники (В. Э. Мейерхольд).
Рисунок и движения (жесты, позы, взгляды) могут определить истинные взаимоотношения людей.
Актерское мастерство в пекинской опере состоит из следующих элементов:
1) пение, играющее определяющую роль в передаче чувств и мыслей персонажей;
2) речитативы;
3) акробатика;
4) пластика.
Искусство жеста — средство раскрытия образа действующих лиц, средство выражения их чувств.
Сравнительно недавно под руководством П. В. Симонова начались исследования, связанные с диагностикой таланта. Когда актер входил в образ, фиксировалась электрокардиограмма, измерялся электрический потенциал кожи, записывался на магнитную пленку его голос. Затем запись подвергалась анализу частотного спектра на ЭВМ. Приборы показали, что актер, захватывающий своей игрой, сам глубоко переживает эмоциональное состояние персонажа. Вероятно, это эмоциональное состояние отражается и на ритмах мозга.
При обследовании людей (Институт экспериментальной медицины и Краснодарский медицинский диспансер) предлагается наблюдать за медленными электрическими процессами с помощью нескольких электродов. В случае применения двух электродов один накладывается на запястье, другой — на кожу головы. При отклонении потенциала от нормы можно определить, например, продержится ли спортсмен на хоккейном поле весь период.
Интересны результаты французских психиатров, обследовавших группу душевнобольных художников, группу больных нехудожников и группу здоровых художников-профессионалов. Разбору подвергалось творчество Гойи, Гогена, Ван-Гога и др. Были обнаружены черты, объединяющие только больных, здоровых и профессионалов, а также черты, свойственные только «больному» искусству - как профессиональному, так и непрофессиональному. Больные шизофренией, и художники, и нехудожники ограничивали рисунки рамками. Только отгородившись, они начинали рисовать. При этом «свое» пространство делили на 3—4 горизонтальные полосы и заполняли постепенно снизу доверху, причем вверху, как в картинах других, помещают того, от кого все зависит. Психика расстраивается от болезни, спускается на нижние этажи, теряет навыки современного мышления. У обеих групп больных изображения налезают друг на друга, как в творчестве детей. Например, лодка перекрывает все, она выше неба. Потому что только в лодке — спасение. Или — крошечная лодка и огромный человек.