Счастьем поделишься — два будет, а горем — будет половина.
Когда делишься горем*, оно всегда легче: было на одного, стало на двоих.
Горе человеку, если он один.
Без единомышленников отдельный человек никогда не сумеет в полной мере проявить свои творческие возможности. Запас нравственной мудрости и опыта у коллектива всегда больше, чем у отдельного человека. В классической литературе имеется много примеров героев-одиночек. Таковы в пустыне среди людей персонажи Ф. Кафки. Обречены на одиночество сильные герои Д. Лондона.
Одинок Эдип Софокла. Однако по своей социальной природе человек-существо общественное. Как заметил Б. Брехт, «...один человек — это еще ничто. Кто-то другой должен его окликнуть, чтобы он стал человеком» (ср. со с. 241).
«Мы живем на свете для того, чтобы совершенствоваться. Людям нужны взаимная поддержка и обмен мыслями. Только так могут развиваться науки и искусства» (В. А. Моцарт).
Около хорошего человека потрешься как медная копейка о серебро, говорил М. Горький, и сам потом за двугривенный сойдешь.
Специалист, постоянно находясь под угрозой информационных перегрузок, интуитивно старается оградить себя от лишней информации, напротив, обыватель, испытывающий информационный голод, вынужден прибегать к искусственно создаваемым информационным ситуациям.
Это различие особенно четко можно проследить на примере игроков в настольные игры. Конечно, игр, смысл которых состоит не в тренировке организма.
Время устаревания постоянно накапливаемой научной информации — период полураспада знаний — постоянно сокращается, что вызывает необходимость самообразования и переподготовки кадров.
Преодолению информационных трудностей может во многом помочь краткость и емкость изложения, о которой мы частично уже писали. Шиллер говорил: «Краткий смысл длинной речи». Нужно уметь избегать длинной речи и ограничиваться кратким смыслом. Кстати, одним из критериев «краткости» может быть упомянутый выше закон Ципфа—Мандельброта.
Во французском письме употребляется фраза: «Простите мне длинноты, у меня не было времени написать короче».
Продолжив, приведем слова Монтескье: «Отсутствие глубины приводит к длиннотам».
Характеризуя бывшего президента Бразилии Танкреда Невиса, газета «Нью-Йорк тайме» писала: «На пресс-конференции его ответы почти всегда короче вопросов, и он тщательно подбирает слова» (Неделя. 1985. 15—21 марта).
Говоря о литературном таланте Шоу и музыкальном Моцарта, А. Эйнштейн заметил: «В прозе Шоу нет ни одного лишнего слова, так же как в музыке Моцарта нет ни одной лишней ноты. То, что один делал в сфере мелодий, другой делает в области языка: безупречно, почти с нечеловеческой точностью передает свое искусство и душу».
Современный молодой человек вступает в мир неукротимых и всенарастающих темпов во всем. Некоторые специалисты утверждают, что даже Баха и Моцарта ныне играют процентов на 10 быстрее, чем это принято было при их жизни.
Профессор Б. Никитюк вспоминает следующую историю: в 60-х годах слушателям предложили оценить звукозапись увертюры оперы «Иван Сусанин». Играли так, как ее исполняли при Глинке, т. е. медленнее, чем исполняют сейчас. Присутствующим аккорды были знакомы, но казались изуродованными. Значит, нужно «приспособиться» к темпам, обрести динамизм в мышлении, действиях, чувствах.
«Теmрога mutantur et nos mutamur in illis» (темпора му-тантур эт нос мутамур ин иллис) — «Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними» — таково латинское изречение.
«Темп — душа музыки» — утверждал Вагнер.
Приведем печальную историю Девятой симфонии Д. Д. Шостаковича, описанную в статье Г. Юдина (Муз. жизнь. 1988. № 22) о том, что композитором указан был хронометраж всей симфонии в 22 минуты. Когда С. А. Кусевицкий прислал запись своего исполнения Девятой симфонии, которое длилось 28 минут, то Шостакович— единственный раз в жизни — запретил в письме к Кусевиц-кому публикацию этой записи. Второй вариант записи был с хронометражем 25 минут. Время было сокращено за счет финала. Исполнение же второй части в темпе, равном 112—120 единицам метронома вместо 208, исказило авторскую концепцию.
Последствие информационного кризиса — дублирование. Оказывается, экономически выгодно при сравнительно небольшой стоимости работы (в США это оценивается в 10 тыс. долларов) повторить работу, чем искать и выяснять, не были ли ее результаты ранее опубликованы.