Не правда ли - готовый сюжет для исторического детектива? Но нас история Каспара Хаузера интересует лишь в одном отношении: она обратила внимание широкой европейской общественности на зависимость психических функций и отражающих их поведенческих реакций человека от среды обитания, от условий воспитания и обучения. Это убеждало в том, что черты, свойственные человеческой личности, и в частности, мышление и речь, не наследуются. По наследству передается лишь способность к развитию свойственного человеку интеллекта, а значит, мышления и речи. В связи с этим один из широко принятых в биологии и психологии методов, позволяющих отдифференцировать врожденные, или инстинктивные, навыки от приобретенных в процессе жизни, получил название каспархаузеровского метода.
Каспархаузеровский метод заключается в наблюдении за развитием и поведенческими реакциями животных, растущих в условиях изоляции от своих сородичей. Им не у кого обучаться, тем не менее в их поведении может быть общее с особями того же вида, воспитывающимися в обычных условиях, в окружении себе подобных, и прежде всего матери. Таким образом, удается выявить наследуемые формы поведения, которые натуралисты рассматривают как характерные для данного вида, имеющие в основе инстинкт, или, как позже говорил И. П. Павлов, врожденные, или безусловные, рефлексы.
Первый подобный эксперимент, по-видимому, был поставлен французским натуралистом Фридериком Кювье, младшим братом знаменитого Жоржа Кювье - основателя современной сравнительной анатомии и палеонтологии. Бобренка сразу после рождения ученый отсадил от матери и начал вскармливать женским грудным молоком. Когда он подрос, его перевели на растительную пищу, при этом часть ивовых прутьев, входивших в его рацион, он очищал от коры и складывал в углу клетки. Затем в клетку принесли землю, и животное стало, как и подобает бобру, трамбовать ее хвостом и втыкать в нее прутья. Не вызывало сомнений, что в процессе этой работы бобренок слепо руководствовался инстинктом.
Что же такое инстинкт?
Суждения об этом феномене можно найти в трудах Сократа и Платона. Последний считал, что души человека и животных резко отличаются, и назвал инстинктом свойственную только последним низшую форму души. Таким образом, это представление родилось на основе идеалистического противопоставления сущности человека и животных.' По Платону, способностью к мышлению, или, как он говорил, "мыслительной силой", обладают только люди, тогда как животные в своих действиях руководствуются лишь внутренним побуждением, или инстинктом, целесообразность которого предопределена божеством. В результате, животное совершает только, как теперь можно было бы сказать, заранее жестко запрограммированные неосознанные действия.
В период средневековья мнение о непреодолимой пропасти между инстинктами животных и разумом человека было поддержано монахом-доминиканцем схоластом Фомой Аквинским, посмертно причисленным католической церковью к лику святых.
Резко разграничивал животных и человека Рене Декарт. Животных он считал вообще лишенными души, сложными автоматами, способными к машинообразной рефлекторной деятельности, тогда как человек, по Декарту, признавался носителем некой "мыслящей субстанции".
В XVIII веке различные аспекты сущности инстинктов были рассмотрены в работах Бюффона, Реомюра, Леруа, Реймауса. Последний из этих авторов определял инстинкты как акты поведения, которые предшествуют индивидуальному опыту и исполняются животными одинаковым образом.
В XIX столетии Ж. Б. Ламарк выдвинул идею зависимости инстинктов от условий обитания. Именно условия жизни предшествующих поколений заставляют голодного галчонка широко раскрывать клюв, испуганного ягненка прижиматься к матери. Позже была отмечена приуроченность большинства инстинктивных действий к определенным возрастным и сезонным периодам жизни животных.
Крупный французский естествоиспытатель Ж. Фабр в книге "Инстинкт и нравы насекомых", написанной в конце прошлого века, по этому поводу говорил так: "Инстинкт все знает в той неизменной области действий, которая ему предначертана; инстинкт ничего не знает вне этой области. Его участь - быть в одно и то же время величайшим ясновидцем знания и удивительной непоследовательностью глупости, смотря по тому, действует ли животное в условиях нормальных или же в условиях случайных".