Дурман влекущий, она алхимия или обман,
Но покоришься ей, раз увидев, единожды испив
Вселенную – тот пестрый карнавал.
Избытком чувств сердца вздымайте!
Пусть вспыхнет вера, пусть любовь зардеет,
И о надежде никогда не забывайте.
Будьте детьми, ведь мир юн и не стареет.
Я любил подобно небу – то дождливо, то солнечно покорно.
Себя я проклинаю, но тебя благословлю.
Крестным знаменем смиренно
Душу обнажить дерзну.
Чистота – усмиряющий прилив.
В раздоре с совестью пустеет сердца зал.
Душу памятью и страхом укорив
Спектакль жизни – восторг или провал.
Смейтесь или рыдайте!
Пусть мир жесток, но дух не огрубеет.
Головоломки жизни с мудростью решайте.
Будьте детьми, ибо не летами, но невинностью человек мудреет.
Верни покой моим устам
Верни покой моим устам, молчаньем скованным навеки.
Устало затвори непроницаемые веки в стекле гаснущих очей.
Жизнь верни заблудшим письменам в пламени и гневе,
Ради очищенья несгораемых идей.
Я думал, что капли слез любви моей источат камень сердца твоего.
Дерзнут откровеньем отворить длань твою ради любовного скрещенья.
Войди же в воды слезного крещенья моего,
Ради любви наукой просвещенья.
Я мечтал, что пламень сердца моего растопит лед любви твоей.
Поколеблет естество немою музой красноречья.
Изберешь ли ты меня из всех достойнейших мужей?
Излечишь ли в душе моей увечья?
Верни покой моим устам, верни свободу, распутав суетные сети.
Я в содроганье возвеличу дух во свете.
И вновь приятны, станут строфы эти
В молчании обете.
Поклонник
Вспыхнуть гению легко, погаснуть гораздо проще
В муках творчества в величье идеала
Преданностью сердечного устава в лучезарной йоте
Серафимов всполохов, и карнавала.
Гений возгласит упрямо – “Творец праха – вот кто я!”
Ведь Господь создавший мир неподражаем в Сотворенье.
И человек десницы и душу свою ничтожностью коря,
Завидев красоту, воздаст восхищенное моленье –
“Господь – мой единственный кумир создавший землю и эфир,
Я поклоняюсь Богу, словно трепетный поклонник.
Леса и воды, девы и храмовые своды, легион картин
– Вселенной благостный ампир
Предстает человеческим очам и даже вострепещет стоик
Узревши несравненность бытия, склонившись у Алтаря,
Поблагодарит Тебя за жизнь, любовь и веру
В вечность доброго зерна, ибо душа на Небеса, а плоть поглотит земля.
Деянья добрые – украсят амфитеатра стену.
Немыслимы те образа, в людях всех я различал Твое подобье.
Их красоту сквозь грязь и нищету, чрез богатство их пороков.
Я созерцал в них Твою искру, возвышаясь словно исподлобья
Надо мной, они детьми рождались в Твоей любви пророков.
Благодарю за Любимую мою, деву в облаченье чистоты.
В ней я видел Рай, но не коснулся парадиза.
Для глаз моих нет в мире явственней благоуханней красоты,
Ибо она совершенства парадигма”.
Любовь моя, ты ли это?
Любовь моя, ты ли это?
В сердце моем звучишь хрустальным эхом.
Те чертоги олицетворяют беспросветно гетто,
Где бездомные ютятся с безумным смехом.
Любовь моя, как ты несчастна!
Таишь обиды глубоко, летишь без крыльев так легко.
Плавно опускаешься на землю безучастно,
Во склеп могилу где так свежо.
Любовь моя, ты ли это?
Взгляни, ты не бездетна, слышишь, плачь новорожденного сонета.
Он тобой питаем чернильным молоком поэта.
И созрев, умирает так поспешно, так эстетно.
Любовь моя, как ты прекрасна!
Любимая – буду любить тебя я до скончания веков.
Дарую жизнь тебе, та жертва станет не напрасна.
Нам уготован луг среди райской иерархии садов.
Любовь моя, ты ли это?
Уезжай, оставь меня, видишь, приготовлена карета.
Все забирай, вещи стены и красоту паркета.
Но остаешься ты и живешь со мною вечно, воистину бессмертно.
Любовь моя, как ты счастлива.
Словно слива имеешь терпкий и сладкий вкус.
Зажигаешь маяка огнива, по-ребячески спесива.
И целуешь нежно сердце мне, словно то змеи укус.
Серенада музе
Ах, Муза, ты молодости меня лишила, научив творить.
Юность за талант, хороша ли сделка с роком?
Ах, Муза, ты скромности меня учила, разучив корить.
Кротость – покой пред Богом.
Ах, Муза, ты озарила верностью меня, научив любить.
Внемли не идеалам, но совершенству, духовным оком