- У вас прекрасный вкус в музыке, - сказала она. - Не то что в женщинах. Мать действительно была занудой. С ней любой мужчина стал бы наркоманом. Другая бы на её месте посмеялась над вашей выходкой и отвесила бы подзатыльник. Но мама никогда не смеялась. Вообще. У неё полностью отсутствовало чувство юмора.
- Это нам известно. - Блейк покачал головой. - Она мне не простила ту выходку. Забрала тебя и брата твоего и ушла. Я тебя не разыскивал. Когда отошёл от кайфа, понял, что тебе лучше без меня. Спасибо Гейл, что хоть в полицию не позвонила. Ведь меня могли привлечь за небрежное обращение с ребёнком. Шуточное ли дело, отдать годовалую дочь татуировщику. Чёрт знает этих косматых. Тебе гепатит могли занести. А твоя мать, небось, записала тебя на свою фамилию.
- Верно. Я Хьюберт во всех документах.
- Это фамилия её первого мужа, отца Чарли. Правильно твоя мать сделала. Пусть у детей будет одна фамилия. Так проще. Не будет лишних вопросов. Представилась новым знакомым как вдова Хьюберт с двумя детьми, и никаких вопросов.
- Примерно так и было. Я лет до десяти не знала, что у нас с братом разные отцы. Один раз мы повздорили с Чарли из-за плитки шоколада, а он взял и брякнул, “Ты мне не родная. Твой отец - черномазый. Он не американец. ” Мама всё слышала, но ничего не сказала.
- Ясно. А чем она сейчас занимается?
- Уже ничем. Умерла пару месяцев назад.
- Надо же … А Чарли?
- В тюрьме сидит.
Блейк невнятно промычал и какое-то время стоял молча.
- Ну, подойди же, - сказал он наконец. - Не бойся, я не буду тебя хватать. Не собираюсь перебрасывать тебя через плечо и трясти вниз головой. А когда-то тебе это нравилось. Ты хохотала. - Когда Хейзел, не раскрывая объятий, шагнула к нему навстречу, он дотронулся до её растрёпанных чёрных волос и смерял её придирчивым взглядом, характерным для восточных отцов. - Боже, какая ты тощая. Смотреть не на что. Будто на героине сидишь. Скажи мне, Фиона, как так вышло? Как ты оказалась в шайке этих ублюдков? Что они с тобой сделали?
- Ничего. Они мои друзья. Они приютили меня, когда мама умерла. А я их предала. У меня не было выбора. Это долгая история. Вам не понять.
- Не понять, - согласился Блейк. - Я давно один. Разочаровался в людях. Я доверяю машинам, механизмам. По крайней мере они предсказуемы и лояльны. А люди … Если они и липнут друг к другу, то не от хорошей жизни. С особой опаской я отношусь к тем, которые ходят кучками. Они меня неаднократно заманивали и предавали. И тебе не советую ходить в стае. Отколись от своей банды по возможности. Пусть они и поют про свободу. Это не свобода. Это организованная анархия. Прочем, с какой стати тебе слушать моего совета? Кто я такой?
- Вы … очень забавный малый, и я думаю, что со временем мы бы славно поладили. Но сейчас у меня нет времени. Моя шкура в опасности.
С лестничной клетки раздались шаги и голоса полицейских.
Блейк вздрогнул и схватил дочь за руку.
- Что ты наделала?
- Не могу сейчас всё рассказать. Мы с вами обязательно встретимся, и я потом вам всё расскажу. Вы всё поймёте. Прошу, отпустите меня.
- Куда я тебя отпущу, дурёха? Везде полиция. Проще спрятать. Надо найти “слепую зону”.
Блейк запихал ошарашенную девушку в кабинку служебного лифта, который использовали исключительно для того чтобы передвигать аппаратуру.
- Что вы делаете?
- Доверься мне. У нас нет выбора.
Хейзел передёрнуло от его слов. Она слышала нечто подобное от другого человека. Тем не менее, она не сопротивлялась.
Раздвижные двери захлопнулись. Хейзел едва успела в последний раз встретиться взглядом с новообретённым отцом. Блейк сухо кивнул и бросился к щиту с рычагами. Кабинка лифта тронулась и вдруг замерла между этажей. Свет погас. Хейзел пришлось закусить кулак, чтобы не выкрикнуть. Oставалось лишь утешать себя мыслью, что всё это входило в спасительный план. Через несколько секунд она услышала голоса полицейских, вошедших в подвал. Это были Кахилл и Тиммони.
- Мистер Четти, что вы здесь делаете?
- Я собирался задать вам такой же вопрос, - последовал раздражённый ответ. - Я всего лишь пытаюсь работать. Мне так мало нужно от жизни для счастья.
- Мы тоже пытаемся работать. Вы не слышали? Произошёл взлом. В помещение ворвались вандалы.
- Ха … Вот почему у меня вся аппаратура сдохла. То-то я смотрю, все экраны одновременно вырубились. Впрочем, ничего удивительного. Я сто раз говорил великим мира сего, что у нас неадекватная охрана. Может, теперь эти скупердяи начнут ко мне прислушиваться. А теперь, господа, с вашего разрешения …
Блейк бросился к щиту и принялся активно дёргать рычаги, бормоча под нос какой-то технический жаргон.
Кахилл покосился на своего партнёра.
- Дело пахнет тухлой рыбой, - буркнул он. - Не нравится мне. Уж больно спокоен индус.
- Спокоен, потому что йогой занимается, - ответил Тиммони. - Ты бы тоже был спокоен, если бы не пил по девять чашек кофе в день.
Кахилл не выглядел убеждённым.
- Эй, мистер Пател … Махопатра, или как вас там? - окрикнул он инженера. - Вы не можете здесь оставаться. У нас приказ эвакуировать работников.
- Уверяю вас, господа офицеры, это самое безопасное место во всём здании.
Его ответ подтвердил подозрения Кахилла. Нелюдимый индус был за одно с этими хулиганами. Это он впустил их в институт. И теперь следил за их продвижением по камерам, чтобы дать им предупредительный знак в случае опасности. А вся его нарочитая ненависть к неформалам была напускной. Он переодически бурчал против них чтобы сбить с толку власти, отвести глаза. Сержант Кахилл был далеко не дурак. Он доверял своей интуиции, закалённой на улицах Филадельфии.
- Ты думаешь, что думаю я? - спросил он лейтенанта Тиммони полушёпотом.
- Как прикажешь, так и буду думать, - ответил младший напарник, пожав плечами.
- В последний раз предупреждаю, - сказал Кахилл индусу, - выметайтесь отсюда.
- Да пошли вы к чёрту! - взвыл Блейк. - Мать честная, как вы мне надоели. Идите, ловите своих бандитов. Оставьте менй в покое.
Его последний возглас достиг слуха девушки, которая сидела молча в своём подвесном убежище. Она слышала возню, глухой стук падающего тела, короткий, хриплый стон и шарканье подошв.
========== Глава 30. Прелестное создание в белом халате ==========
- Думаю, не будет лишним позвонить нашему страховому агенту, - бубнил доктор Чендлер. - Можно смело предположить, что совещания, запланированные на сегодня, отменяются. В глубине души я испытываю облегчение от того, что моя встреча с вице-президентом компании Pfizer сорвалась. Я рад, что мне не придётся сидеть напротив него. Клянусь, его глаза источают яд. Его змеиный взгляд кого угодно парализует. А что вы думаете по этому поводу?
Доминик Ферран, президент учреждения, пожал плечами со свойственным французам нигилизмом.
- C’est la vie.
Это самое оригинальное, что он мог выжать из себя. В самом деле, что он ещё мог сказать? Он получил эту должность всего полгода назад, а добивался её около десяти лет. Ферран не считал себя суеверным, но в эту минуту готов был поверить, что кто-то напустил на него порчу. За двадцать лет существования учреждения ничего подобного не случалось. Враги традиционной медицины неоднократно появлялись на площадке перед институтом, но ни разу не проникали внутрь. Почему это должно было случиться именно во время его администрации? Его королевство полыхало у него на глазах. Когда вспыхнула лаборатория, приоритеты резко сменились. Полицейские поспешно уступили арену пожарным. Отлов зачинщиков отошёл на второй план. Главной целью было вывести всех пациентов и работников института на воздух.
- Это недочёт нашего Четти, - продолжал Чендлер. - Ведь это он отвечал за меры безопасности. Он должен был следить за входом. Куда он смотрел? Зачем ему все эти камеры, если он ими не пользуется по назначению?
- Я видел как его выводили полицейские, - ответил Ферран , сонно растягивая гласные, не отрывая взгляда от окон, из которых валил дым. - Я склонен верить, что он на стороне этих хулиганов. Во всяком случае, меня бы это не удивило.