- Я иду…- напоследок сказал великан.
Лейтенант Клим Быков мертв.
Шум боя нерешительно стихал, уступая деловитому гомону суеты победителей. Срывали горло сирены, вторя стонам раненных и голосам, выкрикивающим новые приказы.
- Обеспечьте защиту управляющих контуров… - Твердила Карма.
Ник отключил связь и сложил руки на груди. В воздухе перед ним завис гравимобиль с тонированными стеклами.
Ева прижала поплотнее к уху пуговку динамика. Командующий усталым голосом сообщил, что все функционеры вне здания школы уничтожены. Полиция была готова к штурму. Ева смотрела сквозь непроницаемое снаружи окно машины на Ника, который спокойно ждал её дальнейших действий.
- Отставить, - скомандовала она.
Затем привстала с кресла и, взяв пилота за плечо, приказала зависнуть над крышей школы. Тот кивнул. Крис отстегнул ремни безопасности и приготовился выходить вместе с ней. Ева взяла его за руку и покачала головой. Крис несколько мгновений сомневался, смотря на жену в ответ, но, в конце концов, сдался и с недовольным видом сел на место, отвернувшись. Ева благодарно сжала его ладонь и открыла дверь.
Удар от приземления отдался в колени. Ветер взметнул багровые волосы, размахивая ими словно флагом. Гравимобиль ушел вбок, а затем аккуратно сел на лужайке школы, рядом с пустой тройкой. Ева подошла ближе к Нику. Он встал между ней и непонятным устройством, что функционеры привезли с собой. Валькирия скосила взгляд за его спину и потянулась к кобуре. Пальцы исполосованной тонкими шрамами руки замерли на рукояти пистолета.
- Все гоняешься за чудовищами? – спросила Ева, переведя взгляд на забрало щитка. Зеркальная поверхность отражала, искривляя, её лицо.
- Чудовищ не существует, - прохрипел в ответ Ник. Динамики добавили его голосу механический призвук, словно говорил робот, а не человек. Ева не видела его лица, но почему-то ей казалось, что Ник улыбается.
- Я бы предложила тебе сдаться. - Ева расстегнула кобуру. - Но знаю, что ты откажешься.
Ник промолчал.
- Я не хочу тебя убивать.
Ева вытащила пистолет. Ник продолжал спокойно стоять на месте, словно происходящее его не касается.
- Не хочу. Но я это сделаю.
Ник кивнул.
- Я знаю.
Ева посмотрела в сторону. На повреждённые от выстрелов дома и улицы. На поднимавшийся к небу дым и копошившихся внизу людей.
- У меня нет другого способа остановить её.
Ник хмыкнул.
- Есть, но тебе он не нравится.
Ева нахмурилась и посмотрела в зеркало забрала.
- Я не променяю свободу на кусок хлеба.
- Но поменяешь чужую жизнь на гроздь винограда.
Ник кивнул и добавил:
- Я знаю.
Еве показалось, что его голос стал теплее, менее роботизированным. Человеческим. Ник нажал на кнопку на тыльной стороне перчатки. Ева вскинула оружие, но Ник поднял вторую руку в останавливающем жесте. На груди костюма открылся небольшой отсек, откуда выпала крохотная в сравнении с размерами механической ладони игрушка. Маленький пупс с розовыми волосами. Ник бросил его Еве. Та поймала игрушку свободной рукой и с удивлением узнала свой старый подарок. На глаза навернулись слёзы.
Ник открыл забрало щитка. Ева поджала губы, увидев его изуродованное лицо.
- Я никогда не предам тебя. – Прохрипел Ник, сдерживая кашель. - Я вижу тебя настоящую. Даже если ты сама не видишь. Для меня ты - человечество.
Он улыбнулся. Кривой и страшной улыбкой. Но глаза все еще выдавали в нём ту доброту и тепло, что Ева помнила.
- Я восхищаюсь тобой.
Ник перевёл взгляд на город, и добавил уже тише. Грустно и смиренно:
- И ненавижу.
Ева перехватила пистолет здоровой рукой. Ощутила его вес и холод стали. Он показался ей невыносимо тяжелым. Ник оглянулся на устройство за спиной и обречённо вздохнул. Губы тронула смиренная, грустная улыбка.
- Как тебе на вкус желанная свобода?
Ева отвела взгляд, словно не желая отвечать на этот вопрос, и пожала плечами.
- Отвратительно.
Затем посмотрела Нику в глаза и добавила уже тверже:
- Но мне нравится.
Ник покивал, погрузившись в свои мысли.
- Пора, – сказал он, через несколько мгновений и набрал комбинацию команд на перчатке. Костюм отстрелил пневмозатворы, выпуская человека из металлической оболочки. На фоне трёхметрового костюма Ник выглядел ребёнком – маленьким и хрупким. Он вдохнул грязный воздух полной грудью и закашлялся. Кашель сменился смехом. Ник поднял ладонь, прося подождать.