— А ты куда?!
Владелец ресторана непонимающе уставился на него:
— Как куда? Кухня, дела, это вы отдыхаете, а я на работе! А что?
Ал помотал головой:
— По нашим обычаям, ты, раз сел за стол, да с добром, хоть раз выпей с нами; а потом твоё право — гулять, работать, сидеть и дальше пить-есть… А иначе, как это — не по-людски, из-за стола выгонять, да и убегать — тоже неправильно.
Горт, с интересом прислушивающийся, поинтересовался:
— А когда выпьет — можно идти? А почему? Это ж ваши планетарные привычки опять, верно?
— А я сам толком не знаю, разве что догадываться могу — раз одну еду ел и одну выпивку со мной пил, за одним столом, значит, не отравлено и вкусно, как для себя делал, от чистого сердца угощал… А иначе — оскорбление, мол, для себя одна еда, для гостя другая, я уж молчу об яде! Обычаи — они, знаешь сам, иногда тысячелетиями придумываются и отшлифовываются. Уже никто не помнит, почему так правильно, а не иначе — а обычай остался… — задумчиво ответил Ал.
— А выгонять почему нельзя? — жадно уточнил ресторатор.
— А это уже значит, что человек тебе равен, ты с ним за столом сидеть не брезгуешь, и его вид тебе не противен. Если выгнал — то можно и на месть нарваться, ненавидеть за такое долго будут. Можно просто не предложить рядом сесть, это будет не так жёстко, хотя тоже можно считать оскорблением. А вот перед едой выгнать — это уже презрение, за это я бы стрелял. Причём — сразу.
— Но ведь я сам уходить собрался, при чём тут «выгнал»? — переспросил недоумённо Грак, уже в почти полной тишине — окружающие слушали, забросив еду. Ал вздохнул:
— А ты всем по очереди это сам будешь объяснять? Я вот не думаю, устанешь на третьем, от силы… А вот видеть будут все, как ты из-за стола накрытого встал, ни крошки не съев! И уже не важно, в общем-то — сам ты мной побрезговал, или наоборот, я тебя выгнал, зажравшись и берега потеряв… Поэтому и сложилось — хоть один раз выпить, зажевать чем-то, а потом уже каждый сам решает, пить-есть дальше, или дела у него. С одного глотка чего с тобой сделается? Вот если б ты сразу за стол не сел, или еду ещё не принесли — тогда как хочешь, просто деловые переговоры… — закончил он ворчливо. Зал восхищенно выдохнул! Горт тихо пробормотал:
— О как сложно, а просто и понятно… Никогда не думал, что просто правильно чего-то съев или не съев, можно и оскорбить, и похвалить… Ты точно не аристо, Ал? Это у них правила — глянул не так, уже смертельная вражда… Хотя — скажешь сейчас, «не поверишь», и понимай как хочешь. — закончил он под смех ближайших соседей. Ал только руками развел, принимаясь за еду. Грак торжественно и как-то напоказ наполнил бокалы, вырезанные из какого-то камня, приготовился выпить, когда Ал предложил:
— Хочешь ещё обычай забавный? Кстати, откуда этот пошел, я точно знаю и рассказать могу.
Здоровяк с интересом кивнул. Ал поднял свой бокал и аккуратно слегка коснулся кромкой бокалов соседа и Горта, после чего приподнял его, сказал обоим:
— Желаю здоровья и благополучия! — и выпил одним махом до конца терпкую жидкость градусов этак шестидесяти, после чего закинул в рот пластинку копчёного мяса и торопливо зажевал. Оба сотрапезника смотрели на него ожидающе. Ал кивнул им:
— Пейте, до дна, потом объясню. — а когда оба лихо махнули по стопке, заговорил:
— У наших вождей, когда-то давно, на пирах бывало… всякое. И отравить могли, в том числе. Причём иногда сам вождь и подносил такую чашу, неугодному. За такие дела и резня бывала, прямо за столом, не всякий вождь переживал такое пиршество… Так вот, придумали этот обычай — стукнуть краем одного кубка в край другому, да так, чтоб немного вина вылилось в его кубок, перемешалось — так показывали, что пьют одно и то же. Но ведь яд может быть в маленькой дозе безвреден — а полным кубком смерть! Тогда и ввели правило, ставшее обычаем — каждый раз допивать до дна всем, а наливали всегда по кромочку! А пожелание — так оттуда же, сначала просто желали здоровья, потом стали желать чего угодно, красивые речи произносить перед первым глотком, но это уже после… Да и переливать из кубка в кубок перестали, смысла уже не было; а вот коснуться бокала сотрапезника — это уже обычаем стало, иначе каждый как сам по себе пьёт, а так — все вместе. Не обязательно всю бутылку так потреблять, но вот первый раз — это правильно.
— Спасибо за традицию красивую, искатель Ал. — торжественно проговорил Грак, потом демонстративно наколол на вилку какой-то кусок с ближайшей тарелки, засунул в рот, красуясь на публику, проглотил, потом встал, ожидающе глядя на искателя. Ал равнодушно пожал плечами, мол, правила соблюдены, дальше сам как хочешь. Здоровяк улыбнулся, буркнул «Все видели — всё в порядке!», и потопал на кухню. Ал принялся за еду, краем глаза отслеживая поглядывающего на него Горта Судью. Торговец тоже принялся есть, не забывая про выпивку, хотя и не налегая. Когда на столе осталось только несколько тарелочек с закуской, а бутылка наполовину опустела, Ал удовлетворённо откинулся на стуле и огляделся вокруг. Судья, наевшийся парой минут раньше, дождался этого момента и спросил: