— Что значит, адресочек дала? Ты что? Ты в своем уме? Зачем?
— Затем, что как мне сказал доктор, он очень даже ничего! — вяло огрызнулась Анна. — А ты ни с кем не встречаешься. Вообще. И не встречалась. Пора бы с чего-то начинать, подруга!
Ева уже собралась заорать на свою напарницу и по совместительству лучшую подругу, как во второй раз за прошедшие десять минут подавилась воздухом. На этот раз под пристальным взглядом той самой санитарки, которой она помогла с кроссвордом.
— Ты в порядке? — спросила Аня, постоянно нажимая кнопку вызова лифта. — Меня беспокоит твой кашель.
Дверь лифта открылась, и они вошли внутрь. Прежде, чем дверь закрылась, Аня спросила:
— Кстати, ты уже думала, что скажешь матери?
А что Ева могла ей сказать? Человеку, которому было на неё глубоко наплевать?
С другой стороны, если ей повезет, то мать просто не обратит внимание, что её не было. И все обойдется. Еве ведь не долго осталось. Лишь бы дожить до конца школы и до начала занятий. После этого она исчезнет из их жизни. Навсегда. После этого она уже никому мешать не будет.
Эти мысли крутились у неё в голове всю дорогу от больницы до дома. Она так изнервничалась в дороге, что в конце её уже просто трусило.
Вот, её родная старенькая девятиэтажка. Странно, но Ева всегда относилась к этому дому с нежностью. Эти старые потрепанные временем стены с глубокими трещинами и старенькими, деревянными входными дверями были ей милее всех на свете. Ребенком она мечтала, что когда вырастет, то обязательно станет очень богатой и купит этот дом у родителей.
Иногда она вспоминала, как им в почту вкинули рекламный журнал какого-то мебельного салона. Там были фотографии возможных интерьеров с мебелью, которая продается у них в салоне, и рядышком цены. Ева часто сидела и рассматривала этот журнал, прикидывая, как бы она обставила родную квартиру. Девочка брала свою школьную линейку и меряла комнату вдоль и поперек, что бы понять влезет ли понравившаяся мебель. Она даже посчитала, сколько для этого нужно денег. Это была мечта… Которую отобрала мать, со словами:
— Вот какой ерундой ты занимаешься вместо уроков? Нет, из тебя человека уже не сделать… — тут она покачала головой в унисон своим мыслям. — Господи, ты что и вправду мой ребенок? Не стоило все-таки тебя заводить… ох, не стоило...
Ева тогда ещё была маленьким ребенком восьми лет. Она все ещё пыталась заслужить любовь и одобрение матери… Эти слова она позже слышала не раз. Но в тот раз они ударили особенно больно, потому, что угодили не только в надежду, но и в мечту. А дети такие удары чувствуют куда сильнее, чем взрослые. И раны от них получаются глубже… и заживают дольше… но шрамы не уходят. Никогда!
Те слова, которые мать обронила мимоходом и забыла… Ну. Может Ева и была благодарна за них сейчас. Благодаря им, она стала тем, кем стала и сейчас готова побороться, что бы воплотить свою мечту в жизнь.
Ева и Аня остановились у двери в подъезд. На улице никого не было, поэтому они смогли немного поговорить.
— Может мне пойти с тобой? — в который раз спросила Аня. Она переживала не меньше своей подруги.
— Нет. — Ева покачала головой. Слабая улыбка тронула её губы. — Ты думаешь, что это поможет? Ань, она вышвырнет тебя за порог, если вообще соизволит впустить.
— Я попробую ей все объяснить, — не сдавалась напарница. — В конце концов, она же нормальный адекватный человек, должна понимать, что ты не виновата в том, что тебя сбила машина...
— Это если она вообще заметила, что меня сбила машина, — горькая усмешка. — Но ничего Анют, бывало и хуже, прорвемся!
Она постаралась говорить ободряющим голосом. Но как не старалась, все же не смогла скрыть дрожь в голосе. Себя ведь не обманешь.
— Ев… — попыталась снова предложить свою помощь Анна, но Ева её перебила таким веселым голосом, на который только была способна:
— Так, не знаю, как ты. А я замерзла! А я ведь только из больницы! Если так и дальше пойдет, то я опять туда загремлю! Так, что хватит меня морозить. Давай уже по домам!
Её напарница вздохнула. Так вздыхают по нашкодившему ребенку. Вроде и нашкодил, и наказать нужно… а рука не поднимается.
Девушки обнялись на прощанье, и разошлись каждый к себе домой.
Часть 2
Лифт как всегда не работал. Ну, он собственно почти никогда не работал на её памяти. Но все же, иногда он включался. И тогда в далеком детстве считалось особым шиком застрять в лифте. Еве ни разу так не повезло. Ей оставалось только слушать рассказы других детей и тихо им завидовать.
А сейчас она даже радовалась этой маленькой отсрочке. Потому, что разговор обещал быть тяжелым. Если бы тогда девушка знала, как ошибается. Но как говорится, знал бы, где упадешь — подстелил бы соломки.