Как бы ей хотелось любоваться им из окна собственной квартиры, что бы за плечами не храпела пьяная младшая сестра, и в соседней комнате не ругали её родители, игнорируя тот факт, что она их прекрасно слышит и отлично понимает, что им это хорошо известно.
Ева сидела на подоконнике, укутавшись в одеяло, и мечтала, что когда-нибудь, в далеком будущем, жить будет не так больно… Спать этой ночью она легла не скоро. А утром, как и ожидалось, проспала. Пришлось собираться впопыхах. В итоге, заканчивала одеваться она уже на улице.
Ева как раз перебегала улицу, на ходу застегивая пальто не глядя по сторонам. Их улица находилась вдали от оживленной трасы и тут довольно редко ездили машины. А она очень сильно торопилась. Первый урок сегодня должен был быть у Марьи Викторовны, а этот старый закаленный годами педагог никому поблажек не делала и могла спокойно влепить двойку за опоздание. Поэтому Ева не стала смотреть по сторонам перебегая в месте пешеходного перехода. А зря!!! Если бы она потрудилась посмотреть в сторону, то увидела бы темно-вишневое Вольво, которое неслось прямо на неё. Но, так как опаздывающая девушка не стала себя утруждать такой мелочью то, когда выбежала на дорогу в том месте, где переходила дорогу всю свою сознательную жизнь, угодила прямиком под колеса той самой темно-вишневой машины.
На этом её поход в школу закончился...
Очнулась Ева уже в больнице. Это было тяжелое пробуждение, по ощущениям было больше похоже на то, что у неё была температура под сорок. Только без чувства жара. Все тело было слабым, и при попытке двигаться её трясло. Вдобавок, бедняжку сильно мутило. С огромным трудом открыв глаза, девушка уже не могла снова провалиться в спасительную темноту.
Ева не понимала что это за место и как она тут оказалась. Последним четким воспоминанием было застегивание пальто. Дальше больничная палата. Правда, палата немного странная...
Это не первый раз, когда Ева загремела в больницу. Когда ей было одиннадцать, она попала в больницу с воспалением почек. Правда, как именно это произошло девушка могла рассказать только с чужих слов, ведь у неё сохранились лишь обрывки воспоминаний. У неё больше пяти дней температура под сорок держалась. Три из них Ева провела дома, и из лекарств видела только аспирин.
"Скорую" вызвали по настоянию, зашедшей за какой-то надобностью соседки. Сама Ева этот момент не помнила вообще. А эта самая соседка тогда так собой гордилась и часто рассказывала эту историю всем кому не лень:
— Прихожу я, значит, к ним домой за... (тут версии расходятся, ибо соседка сама не помнила, зачем приходила и вход шли многие варианты от коробки спичек до книги), а она там на раскладушке лежит, прям в зале (из спальни её забрали потому, что там была Алекса, а балкон был не застеклен тогда. Когда его застеклили и более-менее утеплили, болеющую Еву начали выселять туда, чтобы не разносила инфекцию по дому). Я и спрашиваю, а что с дитем, приболела, наверное. А мать, невнимательная такая, говорит. Нет, не заболела, просто спит. А я-то троих своих вырастила. Я-то вижу, что она бедненькая вся, и аж, розовая. А дышит-то так часто! Я сразу поняла, что-то не то! Да и чё это малому дитю спать средь бела дня? Они ж неугомонные все. Я к ней подошла, руку на лоб положила, а она!!! Батюшки!!! Да она ж просто горела вся! Я соседке и говорю, что спасай доченьку, вызывай скорую! А она, ну видно, что первый ребенок, сначала отнекивалась, мол, зачем, сейчас температуру собью… Глупая, не понимала ещё, что это ребенок, что она денек так полежит и все! Ну, я ей мозги прочистила, рассказала, что делать нужно, позвонить в "скорую" помогла… Она ж тогда молодая, глупая была. Врачи ей «ребенок ваш очень болен», а она от госпитализации отказывалась. Ну, ничегошеньки не соображала. Если бы не я, угробила бы дитя по незнанию...
Она так гордилась собой… У Евы просто язык не поворачивался сказать этой доброй женщине, которая, скорее всего, спасла ей жизнь, что это был уже третий день, как она с температурой лежала. Да и зачем?
Ева старалась не думать о том, как с ней поступали родители. Справедливо это было или нет… В конце концов, она была им в тягость, не любимая и не желанная… Они могли поступать и хуже, но не поступали. И на том спасибо.
Ева всегда старалась жить по принципу: не суди, да не судим, будешь.
Так вот, это место, в котором она сейчас проснулась, было, больничной палатой. Только когда Ева прошлый раз лежала в больнице палата была шестиместная. А эта была на одного человека. Маленькая, аккуратная… палата больше походила на уютную комнатку. Ещё больше сходства ей придавали цветы в вазе, и кремовые шторки в мелкий цветочек. А вот больничная кушетка, на которой она лежит, капельница, висящая рядом, и куча лекарств и шприцов, лежащих на соседнем столике, выдавали её истинное назначение.