"Я понимаю...это..это письмо сестре. Я чувствую, что больше её не увижу, так что...так что вот.."
Ева снова протянула письмо, охранник взял его, косо посмотрел вглубь коридора, где виднелась закрытая дверь кабинета А, а после слегка понизив голос он сказал:
"Он видел письмо? Проверял?"
"Я...да, нечего такого там нет. Сначала его я проверила...наловчилась писать пространно...неточно...пустынно"
"Странно вы ведете себя...но ладно, раз просите, то я конечно передам его, но боюсь ответа вы не получите. Ситуация стала плачевней."
"Я знаю...все понимаю. Ответа и не нужно. Главное чтобы письмо доставили."
Охранник кивнул, положил письмо во внутренний карман и, открыв дверь, вышел из помещения. Ева же продолжала стоять в коридоре, освященном лишь одной слегка тускловатой лампочкой.
Под такой же тускловатой лампочкой Ева, в привычном для неё черном платье, стояла и сейчас. Как А и обещал, на следующий день они поженились. Сейчас Ева и А стояли в небольшой комнатке, а рядом с ними стоял В, повторяя как заклинание слова, которые не слушала Ева. Она вообще не любила слушать речь мужчин, она для неё была груба, непонятна. Темы были одними и теми же, к тому же, как раз те неясные для ума Евы. Она мельком взглянула на А. Тот был ещё более грустен, пусть и пытался периодически выдавливать снисходительную улыбку. Его пиджак был слегка обдат пылью, руки продолжали дрожать, поэтому для унятия это дрожи, он сложил руки на груди. У господина В руки тоже дрожали, казалось всем было страшно. Еве же...Еве же было, как она сказала-Пустынно.
Она не понимала, зачем это все, не понимала, почему это происходит с ней. Ведь тут не идет речь о чувствах, тут...тут не о чем не идет речь. Это бесполезное мероприятие, пусть даже А здесь, пусть и господин В стоит рядом и проводит ритуал, нужный в таких ситуациях. Ева же далека от этого...
А от Евы далеки ответы на её вопросы. Наконец В закончил, А вздохнул с облегчением, Ева слабо провела ладонью по лбу. Рука оказалось мокрой, она настолько разволновалась, что вспотела. В протянул мужу и жене лист, в котором нужно было расписаться полными именами. А взял ручку и быстро вывел имя и фамилию. Ева же медленно подошла к столу, взяла ручку и на миг задумалась, а затем, впервые за долгое время отношения, мельком взглянув на своего теперь уже, мужа написала его фамилию, рядом со своим именем.
На следующий день в 10 часов в комнату Евы вошёл А в сопровождении охранника. Девушка была не одета, но казалось вошедших это не интересовало, ни капли. А сухо пробормотал Еве, чтобы она зашла к нему, охраннику же он сказал, встать около двери в кабинет и после захода Евы никого туда не пускать.
Сверху осыпалась краска, слегка задребезжали стены. А вздрогнул и с расширившимися глазами быстрым шагом вышел из комнаты. Ева же проводив их взглядом, медленно надела свое черное платье. Мельком взглянув на карандаш, на общий вид комнатки, на кровать в которой ей больше не предстоит поспать, она наконец вышла оттуда и медленным шагом направилась в кабинет мужа. Как только она зашла и закрыла дверь, с внешней стороны дверь прикрыл охранник и видимо встал напротив.
А стоял у стола и внимательно разглядывал письмо. Ева же просто рассматривала убранство кабинета. Пусть она и понимала, что это последний день, последние часы и минуты её жизни, она хотела запечатлеть вид, хотя бы кабинета мужа, в коем не была ещё до этого ни разу. А подошёл к Еве, взял трясущимися руками её руки и подвел к столу. На столе лежали две небольшие ампулы. Ева нервно сглотнула, её муж рефлекторно повторил это, а после, отпустив руки девушки, медленно сказал:
"Как и говорил тогда...время забирает свое...Время бежит неумолимо, портит твои планы, портит твою жизнь, тело, душу...портит тебя всего. Это конец Ева, я хотел бы, чтобы все было иначе, но нет. Этого никогда уже не случиться."
"Я...я.." А остановил её, взял ампулу, положил на ладонь жены, после положил на свою. Свою ладонь он сжал лодочкой, дабы от тряски его руки, ампула не выскользнула и разбилась. По угрюмому, пустому и безжизненному лицу его катился пот, падал на пол, на дрожащую руку. Ева знала, что он боится смерти. Он всегда её боялся, ещё после войны. Ещё до всего вокруг. Ещё до встречи с ней. Ева знала, что он трус...знала, что духа его не хватит на это, но также знала, что, несмотря на ужасный вид его, ужасные дела, ужас, вселяющийся им, она его любила, даже сейчас на волоске от смерти, от очередного самоубийства, она любила его. Она быстро положила ампулу в рот и слабо зажала зубами. А повторил за ней, лицо его кривилось, глаза бешено метались из стороны в сторону. Ева снова вспомнила детство, запах ручья около их старого дома. Запах природы. А после запах природы на имении её мужа, чистый и прекрасный, будто бы существующий в противовес А, в противовес самой Еве. Она слабо дернула рукой, а после разломила ампулу, увидев в последний момент лишь перекошенное от страха лицо мужа и скрывающийся во мраке кабинет.