Для меня самой мир на несколько мгновений мигал, а потом я начинала ощущать все совершенно иначе. Границы сознания раздвигались, запахи и звуки заполняли мир и придавали ему совершенно другие очертания, а я сама чувствовала себя ребенком, которому хочется всего и сразу. Один раз, когда мне было двенадцать лет, я потеряла контроль над своей кошкой, убежала от мамы, напугала какого-то грибника, чуть не выскочила на проезжую часть, а потом только через сутки еле смогла обернуться обратно человеком. Мама так переживала, что еще долго не могла забыть тот случай и даже хотела в следующий раз нацепить на меня поводок. Но это было настолько слишком, что я не на шутку обиделась. Даже не знаю, как бы восприняла моя кошка такой заход с ошейником, если бы мама приблизилась ко мне с такой целью после оборота.
Но с тех пор я старалась очень жестко себя контролировать. Это было сложно, злило мою кошку и не доставляло того удовольствия и единения с миром, которые были раньше. Но приходилось держать контроль и не позволять себе полного объединения наших с пантерой сознаний. Наверное, поэтому и из-за редких оборотов моя кошка все еще оставалась котенком. Чуть подросшим, длиннолапым, нескладным котенком. До этого мне казалось, что это норма, но когда я вышла из раздевалки и нос к носу встретилась с черной пантерой Алекса, который, оказалось, старше меня всего на год, то поняла, что что-то все же в этой жизни упустила.
Его зверь оказался уже сформированной, большой и сильной пантерой. Отец, расположившийся неподалеку, конечно, больше и мощнее, но Алекс на его фоне вовсе не выглядел подростом-задохликом. Скорее хищником, который в скором времени станет не менее матерым представителем своего вида.
И тут я…
То, как Алекс при виде меня от удивления плюхнулся на попу, в другой раз показалось бы мне смешным, а сейчас разозлило.
Я рыкнула и, гордо задрав голову, потрусила вглубь сада.
Меня догнал отец. Обнюхал и внезапно лизнул. Тут уже на попу плюхнулась я. А отец облизал мою морду и шею. Удовлетворенно рыкнул и потрусил вперед, приглашая следовать за ним.
А потом был долгий бег по саду и лесу. За отцом я поспевала не всегда, и тогда он тормозил и делал вокруг меня несколько кругов. Алекс периодически пропадал и появлялся в поле нашего зрения, а потом я устала, залезла на ветку ближайшего дерева и с наслаждением на ней вытянулась.
Отец рыкнул, призывая меня спускаться, но мне и моей кошке было лень, впервые за долгое время нам было хорошо. Не нужно бояться внезапного появления людей, не нужно торопиться, чтобы вовремя вернуться, не нужно сдерживаться. Еще бы поесть — и жизнь была бы совсем прекрасна.
Словно прочитав мои мысли, отец вернулся, неся в зубах кролика. Моя кошка встрепенулась, раздувая ноздри, пасть налилась слюной. Мышцы напружились, готовые к прыжку с ветки. Но тут наконец проснулась я-человек и ужаснулась. Что? Кролик? Все еще почти живой кролик?! Ну уж нет!
Я одним прыжком оказалась на земле и понеслась в сторону дома. Ничего, сейчас перекинусь и нормально позавтракаю в человеческом обличье.
Как-то я уже ела пойманного зайца. Кошке было очень вкусно, но, когда мама увидела меня с перемазанной кровью мордой, чуть не свалилась в обморок и долго выговаривала, что питаться можно и нужно только в человеческом обличье. Ей было дико, что ее дочь в состоянии загрызть животное и съесть его сырым. А мне?.. Я была оборотнем, наполовину животным, но приняла правила игры и даже в обороте стараться вести себя как человек, и теперь именно это считала нормой.
По дороге меня обогнала черная тень Алекса, и, когда я подбежала к домику, где хотела обернуться и одеться, он загородил мне дорогу. Парень уже обернулся и даже успел надеть свои провокационные штаны.
— Н-да, не думал я, что все так запущено…
Я рыкнула и попыталась его обойти. Но он самым бесцеремонным способом ухватил меня за шкирку и начал перед собой крутить, демонстративно рассматривая. Я даже опешила поначалу.
— Красотка… когда-нибудь будешь… Наверное. Если научишься принимать свою звериную сущность, а пока… так, щенок. В школе наступят и раздавят. Я советовал бы тебе там не оборачиваться, даже если будут сильно провоцировать.
Я, наконец, пришла в себя, зарычала и замолотила в воздухе лапами в попытке расцарапать его наглую рожу.
— Ну ладно-ладно, не нервничай, — и он опустил меня на пол в раздевалке.
Мои челюсти клацнули у самой его руки, но он только рассмеялся и ушел, а я осталась шипеть ему вслед. Моя кошка чувствовала, что он нам пока не по зубам, но, как и я, была бы очень не портив оставить след своих зубов на его заднице. Но я-человек посчитала это ниже своего достоинства и злая пошла оборачиваться и переодеваться.