— А-а-а…
— Не знаю, о чем они разговаривают.
— Глеб Викторович — это мой отец? — спросила, снова краснея от того, что даже имени его не знаю.
— Да.
— А ты?
— А что я? — левая бровь выгнулась дугой.
— Ты кто такой?
— Я твой брат. Сводный.
Не знала, что ожидала услышать, но его слова выбили меня из колеи так, что я, больше не задавая вопросов, послушно поднялась домой. Дверь в квартиру открыли еще до того, как мы постучали. Какой-то бугай в странном костюме, которого я в полумраке коридора не разглядела, скрестил перед собой руки, окинул нас с братом оценивающим взглядом и кивнул вглубь квартиры, разрешая войти. Но уже на пороге мы услышали, как в зале кто-то ругается:
— …Ты забрала у меня ребенка и сейчас пытаешься качать какие-то права?!
— Ах ты, животное! Тебе напомнить, как ты его зачал?! И ты еще смеешь говорить мне, что я что-то тебе должна?!
— Я тогда все тебе объяснил! Просил выйти за меня замуж, но ты отказалась!
— Я отказалась вступить в твой прайд и статьвторойженой! Не путай понятия!
— Ты же знала, что Инга не была моей истинной, но я не мог от нее отказаться по многим причинам!
Внезапно в комнате стало тихо, мы стояли уже в дверях, потому услышали тихий ответ мамы:
— Я тоже не была твоей истинной. И жить в гареме, уж извини, никогда не желала, как не хочу такой судьбы и для дочери.
— Она оборотень, и ее такая судьба не ждет, — уверенно ответил стоящий ко мне спиной высокий мощный мужчина, который своей фигурой словно занял все свободное пространство небольшой гостиной.
— Ты это Инге своей расскажи, — фыркнула мама.
— Там была сложная ситуация. И Инга умерла.
— Извини, не знала… — стушевалась мама и заметила нас.
Я пожалела, что не услышала чуть больше. Но и этого хватило снова выбить меня из колеи. Какая, оказывается, у мамы была бурная молодость!
— Ева? Ты здесь? — растерялась она.
Я пожала плечами:
— Привели вот…
— Как это понимать?! — снова взвилась мама и зло уставилась на отца.
Он не обратил на этот возглас никакого внимания — пристально разглядывал меня. Потом улыбнулся краешком губ:
— Здравствуй, дочь.
— Здравствуйте…
Глава 5
Я во все глаза смотрела на красивого темноволосого мужчину с такими же яркими зелеными глазами, как у меня. Короткая стрижка, прямой чуть широковатый нос, мощная шея. От отца шла такая энергетика, что перепутать его с обычным человеком невозможно. Особенно сейчас, когда он взвинчен.
— Что ж, проходите. Будем знакомиться, — кивнул он мне и прислонившемуся плечом к косяку парню. — Лиза, это мой приемный сын Александр. Он приехал со мной, чтобы помочь в ваших поисках и посмотреть на Людские земли. Александр, это Елизавета Юрьевна, мать мой дочери.
— О! Так ты снова женился?! Инга ведь не могла иметь детей, — не смогла промолчать мама. — Поздравляю! Давно окольцевался?
Но отец на этот выпад не отреагировал. Он смотрел на меня и… чего-то ждал? Ноздри его носа трепетали, словно он принюхивался ко мне, и в глазах его вспыхивали зеленые искорки.
Я тоже повела носом. Запах отца подавлял, заставлял нервничать, и в то же время было в нем что-то такое, что давало понять — не обидит, свой, вожак. На запах Александра я реагировала иначе — он будоражил и в нюансах его восприятия я пока не разобралась. Я ведь никогда раньше не встречалась с оборотнями, а люди пахнут по-другому.
— Ева, это твой отец, Глеб Владимирович Старский, — поникнув, сказала мама. — Он приехал забрать тебя в Хищные земли.
Я снова перевела взгляд на отца. Не раз думала: как бы сложилась моя жизнь в Хищных землях, но никогда не мечтала там оказаться. И сейчас была выбита из колеи и совсем не была уверена в том, что вообще захочу когда-нибудь оказаться там, где вокруг толькооборотни.
— То есть как забрать? — сделала шаг назад.
И отец с досадой покачал головой:
— Лиза, вот в этом ты вся — любишь вывалить на собеседника все и сразу.
— Нет, Глеб, я просто не вижу смысла ходить вокруг да около.
Мужчина снова вздохнул:
— Ева, наш разговор должен был начаться не так. Может, присядем и поговорим?
— А правда, что оборотни живут в землянках и имеют огромные гаремы? — внезапно сам собой вырвался самый дурацкий вопрос, который я вообще могла задать.
Александр подавился воздухом и, закашлявшись, приложил кулак ко рту. Точно смех маскирует — глаза его выдают. Стало так стыдно, что я начала краснеть. Отцу смешно не было. Он сощурился и перевел злой взгляд на маму.