Харрингтон повернулся к машине спиной, оглядывая округу. Он помнил, как прежде чем отвязать его, один из инопланетян взял ключ от замка зажигания, повертел его у него перед носом, а затем с силой отбросил вдаль. И хотя Харрингтон видел, как в том месте, где упал ключ, взметнулся фонтанчик песка, найти его будет нелегко. Песок мягкий, лежит глубоким слоем, и ключ наверняка зарылся в него так, что разглядеть его невозможно. Придется осмотреть большой участок, просеивая песчинки между пальцев. Бобби тут, конечно, не помощник, слишком устал он за эти дни… Надо искать скорее… и сразу в больницу, чтобы доктор сделал ему укол, дал таблеток… Отвратительные пришельцы так испугали бедного Бобби, что теперь он даже говорить не может, все молчит и молчит да глаза выпучивает… Но это все от испуга, это все пройдет. А вот высунутый язык может оказаться проблемой даже для докторов… Атрофия — так это, кажется, называется? Харрингтон снова обернулся, с тоской посмотрел на Бобби, тихонько потрепал его по плечу, хотел сказать что-нибудь подбадривающее, но решил не тревожить его.
Он принялся методично обследовать округу, сантиметр за сантиметром осматривая один участок за другим. Ползая на четвереньках, Харрингтон сперва слегка проводил по песку ладонью, а затем глубоко запускал в него пальцы. Иногда пальцы натыкались на плоские камешки, на ощупь напоминавшие ключ. Но преждевременная радость сменялась раздражением, и он с яростью отшвыривал их в сторону. Солнце жгло ему спину через ткань рубашки, но это уже давно не беспокоило его. Харрингтон не чувствовал ни жара, ни боли, ни жажды, ни голода. Он ощущал необычайный прилив сил и готов был искать злополучный ключ без сна и отдыха столько, сколько понадобится. Ему слышался голос Бобби, убеждающего его не спешить и быть внимательным. И он согласно кивал и бурчал себе под нос, что сейчас, еще немного, совсем чуть-чуть — и он обязательно найдет этот чертов кусочек металла, без которого нельзя запустить двигатель. Он видел пару раз в кино, как угонщики соединяли проводки и заводили машины, но сам никогда не пробовал делать этого. Конечно, если не будет другого выхода, он попытается завести ее таким способом. Но, что, если машина вдруг заглохнет в пути посреди пустыни, а соединение проводков больше не даст результата? А они будут далеко от ключа и уже не смогут вернуться за ним? Размышляя над этим, Харрингтон настойчиво продолжал искать ключ и снова злился на Бобби, который отвлекал его от поисков своей пустой болтовней…
Он нашел его! Маленький ключик проскользнул между пальцев с очередной порцией просеянного песка и упал вниз, блеснув в лучах заходящего солнца! Не отрывая от него глаз, Харрингтон по инерции еще несколько раз зачерпнул ладонью песок, прежде чем окончательно осознал произошедшее. Схватив ключ, крепко зажав его в кулаке, словно величайшую драгоценность, он вскочил на ноги.
— Бобби! Бобби! Я нашел его! — закричал он, подбегая к машине. — Я нашел!
Остекленевшие, забитые песком глаза Бобби неотрывно смотрели на него. Бобби смеялся…
Предложение Рико провести некоторое время у его друзей в индейской резервации было для нас с Никитой подарком судьбы. Если Сью, несмотря на ее потрепанный вид, могла свободно передвигаться по Соединенным Штатам, то нам с Ником оставалось лишь (как он верно подметил) «вести здесь партизанский образ жизни, покуда волей случая снова не окажемся на мексиканской территории». И действительно — последнее время мы обычно попадали совсем не туда, куда стремились попасть, а туда, куда нас забрасывало «волей случая».
Но прежде чем тронуться в путь, следовало решить, что же делать с обезумевшим Харрингтоном. Взять его с собой и передать в руки полиции мы не могли, поскольку сами бы тут же стали объектом неотвратимого любопытства со стороны представителей закона. Оставить его в пустыне связанным было сродни жестокому убийству. Предложение Сью отвязать его, вручить ему ключи от машины и уехать, показалось наиболее приемлемым, но никто не мог гарантировать, что он не увяжется за нами. В итоге мы решили освободить его перед самым отъездом, а ключи от машины забросить у него на глазах подальше, чтобы ему потребовалось время на поиски. Как бы он ни был безумен, если жить захочет — и ключи найдет, и до людей доберется. А там ему надолго гарантируют отдых в лечебнице для душевнобольных.