— Все поедем, — сказал Купец. — Две головы хорошо, а четыре лучше.
— И приметней, — возразил Лодин. — Две головы — пара, а четыре — отара. А отара уже в глаза бросаться будет. Лучше я Крота поднатаскаю, а он для вас за Сталкера будет.
— Пожалуй, ты прав, — махнул рукой Купец. — Ну двигайте, перо в попу и попутного ветра!
…Они стояли в условленном месте и ждали сигнала. Сигнал был прост: по другой стороне улицы в назначенное время должен пройтись Лодин. Если в его руке не будет свернутой газеты, значит, все в порядке и можно начинать, в противном случае вступает в силу второй вариант, что означает сбор в другом месте и выход на другой объект.
Прошло пять, десять минут сверх срока, а Лодин все не появлялся.
«Где его черт носит? — мысленно клял Купец своего землячка. — Неужели стряслось что?»
А тут еще Финик труса справлять начал, вспотел так, что под мышками пятна с арбуз.
— Что, жарко стало? — с издевкой в голосе спросил Купец.
— Ж-жарко, — промямлил Финик и веко на левом глазу его мелко задергалось. — М-может, все от-откла-дывается?
— В штаны уже небось навалил, гладиатор, — съязвил Купец.
— Причем здесь штаны, ждать надоело.
— Не скули, — оборвал его Купец. — Вон Николаша!
Действительно, из-за угла дома показался Лодин. Он с самым беспечным видом профланировал по теневой стороне улицы и скрылся в проходном дворе. Газеты в его руке не было.
— Вперед! — тихо скомандовал Купец.
— Авэ Цезар, моритури тэ салютант[1], — пропыхтел Финик и картинно перекрестился.
— Что, боженьку вспомнил? — хитро стрельнул глазами Леня Крот.
— Темнота, что б ты понимал, — огрызнулся Финик.
— Хорош базарить, — остановил их Купец, — время — деньги.
…«Их» квартира находилась на четвертом этаже. Не встретив никого перед домом и не заметив ничего подозрительного, они не спеша вошли в прохладный подъезд. Поднялись до верхнего, пятого этажа — все спокойно. Финик остался на площадке между четвертым и пятым этажом, Купец спустился на площадку ниже. Какое-то время он чутко прислушивался к малейшим звукам, доносившимся из других квартир, затем подал Кроту знак «пошел!», одновременно засекая по часам, сколько тот будет работать с обитой черным дерматином дверью. Крот внешне выглядел вполне спокойным и уверенным в себе. Он не суетясь, аккуратно колдовал над замком, изредка вытирая руки о штанины брюк. Ага! Подан знак — один замок открыт. Молодчина, Крот, молодчина! Минута двадцать пять секунд. Стоп! Что это? Кажется, хлопнула подъездная дверь. Так и есть — слух уловил шаги и чей-то невнятный разговор. Если будут подыматься на пятый этаж, придется спускаться вниз, а это нежелательно, можно ненароком нарисоваться. «Хорошо Коляну, — с завистью подумал Купец, — он уже, верно, на взморье катит, а тут нервы как струна». Голоса стихли, на третьем этаже хлопнула дверь и все успокоилось, можно продолжать. Теперь у Крота что-то не заладилось. Сорок секунд, полторы минуты, две… А ведь говорил, что запоры несложные, черт его дери. Стоп! На пятом отворилась дверь, кто-то вышел, Финик тут же скатился вниз — глаза в шесть копеек, вот-вот из орбит выкатятся. Купец дал сигнал — всем на выход, но Крот почему-то не отходил от двери. Прилип он к ней, что ли? Наконец он оторвался, на ходу выдохнул: «Отмычка застряла»… «Тьфу, блин, не хватало»… — мелькнуло у Купца. По ступенькам, по ступенькам быстро вниз… А отмычка осталась в замке! Вместе со связкой! Это почти провал. Если кто-то заметит такое «колье»… Вот тебе и первый просчет: отмычки не стоит держать связкой. Хотя у Крота они и продублированы — все равно.
Из подъезда дома, стоявшего напротив, наблюдать было удобно. Томительное ожидание, казалось, длилось целую вечность. Наконец они увидели, кто их спугнул — шаркая об асфальт допотопными сандалиями, мимо протелепала согбенная старушенция с хозяйственной сумкой.
— Старая перечница! — густо отплевываясь, в сердцах проговорил Купец. — Носит тебя…
И он смачно выматерился, упомянув при этом ни с того, ни с сего и Христофора Колумба. Затем распорядился:
— Финик, быстро за бабкой! Проследи, куда пошла — и сразу назад. Если нас здесь не будет, значит мы там.
Во втором заходе все складывалось совершенно иначе. Крот повозился совсем немного и Купец заметил, что дверь приоткрывается, да и отмычку удалось вынуть.