- Его признаю Я!!!
Ух ты! Даже огонек в лампе затрепетал. Голос был жутким, каким-то нечеловеческим, и в глубине души Харр уже понимал, что эту беседу пора бы кончить подобру-поздорову. Но уж очень было ему любопытно.
- Ясновидец ты, что ли? - не унимался он.
- Нет. К сожалению. Но я знаю пророчества, и по ним следует, что ждать уже остается немного.
- Ну да. Звезда злая, черный этот на белом и под белым... еще что?
- Разве ты не слыхал про кружала окаменные? - вопросом на вопрос отпарировал м'сэйм.
- Не...
- Темны же твои земли родимые... - (Харр хотел было возразить, что со светом-то у него на родине все в порядке, но вовремя промолчал.) - Бог Неявленный уже один раз приходил на землю, но признали его всего несколько человек - то ли восемь, то ли девять. Собрал он их на берегу Бесконечного Озера, на горе отвесной, и дал им в руки по кружалу дивному с окаменьем незастывшим. И начал вещать мудрость свою неизбывную. И чертили они на кружалах своих знаки глубокие, и каждый знак сразу твердел, чтоб на веки вечные нетленным да неуязвимым стать. Три дня продолжалось их бдение под голос божественный, и когда исписали они кружала свои до самой середки, обращая их посолонь, удалился бог, чтоб снова стать Неявленным...
- И кружала те - у тебя? - Харр подался вперед, чуть с кресла не свалился.
- Боговы споспешники, погоревав о краткости явления дивного, - продолжал, точно не слыша вопроса, рассказчик, - решили сравнить написанное. Но, к их безмерному удивлению, оказалось, что все они писали, а значит, и слышали, совершенно разное! Один о сотворении мира, другой о заветах нерушимых, третий о следующем пришествии... И впали они в смуту: каждый утверждал, что только он один прав, только он слышал голос истинный, а другим было ниспослано искушение неправдой. Дошло у них и до побоища, и забили они половину из себя насмерть, поскольку один, Зверилой именуемый, был настоящим великаном и притом лютости неописуемой - он у других кружала отнимал и с горы в озеро скидывал. Тогда осерчали остальные и, соединив усилия, навалились на Зверилу и отобрали его кружало, отправив вслед за остальными. Бог, такое непотребство видя, разгневался и наслал на ту гору молнию, расколол вершину горы, нечестивых споспешников своих в воду опрокинул, кружала, что на дне лежали, осколками камня засыпал...
"Е-мое, - чуть опять не выразился вслух менестрель, - и у этого ума оказалось не больше!"
- Но Зверила, в воде очутившись, - продолжал свое повествование всезнающий обережник, - сразу опамятовался и, кто еще жив был, тех на берег вытащил. Повинились они перед Неявленным и решили записать, что в памяти удержалось. Писали уже на простых листах болотных, что упустили, что переврали - неведомо. Но Зверила за подвиг свой был святым объявлен, тем более что и скончался он мученически, подавившись блинами, потому как за рассказы его небывалые его в любом доме кормили как на убой. - (Харр сглотнул слюну, вспомнив про собственный постный рацион.) - А листы те сложили в одну книгу и нарекли Святыми Письменами или "Длением Дней".
- И это "Дление Дней" у тебя имеется? - не успокаивался Харр.
- Народ мудрость утратил, грамотных нынче - раз, два и обчелся. А кто и знает искусство кружал, то все равно хоть что-нибудь, да переврет... М'сэйм снова ушел от прямого ответа.
- Ну и строфион с тобой, не хочешь - не говори, - рассердился Харр - Про Зверилу ты меня байкой уже потешил, а заветы у меня и свои собственные имеются.
- Ложные, - отчеканил, как отрезал, м'сэйм.
- Это почему же? Вот вы даже скотину не убиваете; шкура нужна, так я видел - в загоне без воды-питья держите, пока сама не сдохнет. Так и у меня правило - не убивать. Без крайней надобности, естественно.
- Вот видишь! - назидательно изрек обережник. - Не отними у другого жизни ни-ког-да. Ни у какой твари. Мой завет полнее твоего.
- Ага, а ежели это зверь лютый, который дитя малое под себя подмял?
- Значит, на то воля Неявленного.
- А по мне, кто на то глядеть будет, сложа руки, сам хуже зверя. Ну да пес с ним, с младенчиком, - ежели ты не чадолюбив, то тебе действительно все равно. Одним больше, одним меньше... Но вот тебе другая задачка: ты, ты сам - ты один сможешь узнать своего Неявленного. А на тебя три злодея напали должен я за тебя вступиться или погибай себе на здоровье? Но ведь тогда твой бог так неузнанным и останется, а затем беда падет на весь род людской. Кто в той напасти повинен будет? Ты? Я? Бог?
М'сэйм вроде должен был бы разозлиться, но его лицо опять осталось бесстрастным, он только вполголоса заметил:
- А я в тебе не ошибся...
- Кстати, - Харр уже не мог сдержать взятый разбег, - а что приключилось в прошлый раз, когда твой Неявленный так и убрался несолоно хлебавши?
И снова обережник не разгневался, а проговорил вполголоса:
- Ты вроде бы себя за знатного человека выдаешь... Рыцаря... Что-то говор твой для именитого странника слишком прост.
- С кем поведешься! На дорогах-то все больше быдло попадается. Так что там насчет мора и глада?
- Был и мор, был и глад. В одном стане богатом амантишка завелся чересчур шустрый - двух других придушил, единолично править стал. Своего стана показалось мало - подался к соседям; окольное быдло, как ты изволишь выражаться, рассудило, что если ими править будет амант, богатством славящийся, то и их стан так же богатеть будет. Улестили стражу, открыли ворота... Стал амант уже двум становищам голова. Не дурак был, смекнул, что в открытые ворота легче входить, чем запертые боем бить; объявил, что всем подным платить теперь вдвое меньше. Сам-то не внакладе - вся подать ему одному. Тут уж все окрестные поселения как вскипели - своих бьют, чужого призывают. Он и двинулся. В дальних-то станах успели спохватиться, страну всю в один заслон объединили, навстречу выставились... Неизвестно, кто бы кого, только на оставленные без воинов поселения сразу же лесовики-подкоряжники навалились, даже озерные с островов приплыли, И что тут началось... Не понять было, кто с кем воюет, все разграблялось, кто поболее урвал, с добычей обратно в лес подавался. Тут тебе и твой мор, и твой глад начался. Все богов своих позабыли, дела-ремесла побросали; детей рожать, и тех перестали. На этой вот горе храм стоял, сохранялся в нем полный список "Дления Дней"... Все погибло.