Ст. 27 – Разъяснил им все места – здесь не приводится ни одно конкретное место, но это, вероятно, те тексты, которые цитируются в Евангелии и в Деяниях апостолов (см. особенно Деян 2 и 8). Моисей и пророки – так традиционно назывались первые две части Священного Писания (Пятикнижие и пророческие писания); третью часть составляли так называемые «писания», то есть Псалмы и другие тексты. Начав с Моисея и всех пророков – то есть Иисус указывал на какие-то отрывки из этих текстов как имеющие отношение к Мессии и затем объяснял, как они должны быть поняты. Это означает, что все Писание от начала и до конца говорит о Нем и о Его судьбе. Ср. Деян 8.35. Правда, вряд ли к этим местам можно отнести такие тексты, как Быт 3.15; 22.18; Числ 24.17; Втор 18.15, а также прообразы козла отпущения, манны, жертвоприношений, как это часто делали старые комментаторы.
Ст. 28-29 – Люди в те времена обычно не путешествовали ночью, кроме того, во второй половине дня, ближе к вечеру у них была вторая и основная трапеза дня – обед. Гостеприимство считалось одной из главных религиозных добродетелей, так что приглашение остаться и провести ночь в их доме было естественным побуждением учеников, хотя нельзя исключить, что они приглашали Его пообедать с ними, а затем Он мог продолжить путь. Все еще не узнанный Иисус принимает приглашение.
В еврейских и языческих преданиях часто рассказывалось о том, как люди принимали у себя богов или ангелов, не зная об этом (Быт 18, Евр 13.2; Овидий «Метаморфозы», 8.618-724 и др.)
Ст. 30 – Хотя Иисус был гостем, Он берет на себя роль хозяина. Ведь именно хозяин начинал трапезу с того, что произносил благодарственную молитву над хлебом, затем разламывал его и раздавал присутствующим за столом. Хотя здесь есть некоторое сходство с рассказом о последней пасхальной трапезе, вероятно, не следует думать, что в Эммаусе была совершена евхаристия. «Мнение некоторых отцов Церкви (Златоуст, Августин) и католических толкователей, по которому Христос совершил в Эммаусе Евхаристию,.. не имеет здесь для себя никакого основания... То, что Господь "благословил и разделил хлеб", еще не может служить признаком совершения здесь Евхаристии... Притом все дело здесь, кажется, ограничилось только благословением и подачею ученикам преломленного хлеба, который ученики, очевидно, даже и не вкусили, так как тогда же, в самый момент принятия хлеба, у них открылись глаза и они узнали Христа, который сейчас же незаметно исчез»[159]. Но, несмотря на это, Лука все же, вероятно, хочет указать, что отныне христиане могут встретиться со своим Господом во время празднования евхаристии.
Ст. 31 – И глаза у них открылись – здесь, как и в ст. 16, употреблен страдательный оборот, говорящий о том, что глаза им открыл Бог. Некоторые комментаторы обращают внимание на то, что у всех синоптиков Иисус, благословляя хлеб, поднимал глаза к небу (Мф 14.19; Мк 6.41; Лк 9.16), в то время как обычно во время этой молитвы люди смотрели вниз, на хлеб. Не этот ли характерный для Иисуса жест открыл глаза ученикам?
Он сделался невидим – это не значит, что Иисус оставался в доме, но перестал быть видимым, нет, Он исчез. Это свидетельствует о том, что после воскресения тело Иисуса уже не было подчинено земным законам. См. также ст. 36; Ин 20.19. О чудесном исчезновении говорится и в Деян 8.39.
Ст. 32 – Теперь ученики сами недоумевают, как они могли не узнать Иисуса, когда их сердце так горячо откликалось на Его слова и свидетельствовало о том, что это Он.
Ст. 33 – Ученики не могли не поделиться радостью встречи с остальными. Вот почему они, несмотря на приближение вечера, поспешили вернуться в Иерусалим. Раньше тоже говорилось, что день подходил к концу, а потом оказалось, что ученики успели вернуться назад в Иерусалим. Вероятно, Лука в данном случае включает в один и тот же день и вечерние часы, несмотря на то, что в Палестине следующий день начинался с наступлением темноты. У Луки все эти события происходят в один-единственный день, что не помешает ему в Деяниях апостолов говорить о сорока днях пребывания воскресшего Иисуса на земле. Поэтому мы должны очень осторожно относиться к хронологии, понимая, что евангелисты зачастую жертвуют точностью ради своих богословских целей.