Иисус первым исполнил Свои собственные заповеди, оставив в Своем лице пример для подражания на все времена. Но Он не ограничился этим. Он создал Церковь и как «глава тела Церкви» (Кол. 1:18) остался в ней в качестве гаранта осуществимости Своих заповедей. Через тот опыт общения с Ним, который возможен только в Церкви, в том числе благодаря участию в таинствах, человек получает сверхъестественные духовные силы, необходимые для воплощения в жизнь того, что Он заповедал. И лишь изнутри церковного опыта, в котором действие человека неразрывным и непостижимым образом сопряжено с действием Бога, человек может не только в полной мере осознать смысл Нагорной проповеди, но и воплотить ее в жизнь.
В Послании к Евреям проводится параллель между Иисусом и Моисеем. Напоминая об обстоятельствах, при которых было дано Синайское законодательство, автор послания противопоставляет Моисею Иисуса как Создателя Церкви и Ходатая Нового Завета:
Вы приступили не к горе, осязаемой и пылающей огнем, не ко тьме и мраку и буре, не к трубному звуку и гласу глаголов, который слышавшие просили, чтобы к ним более не было продолжаемо слово[499], ибо они не могли стерпеть того, что заповедуемо было: если и зверь прикоснется к горе, будет побит камнями или поражен стрелою[500]; и столь ужасно было это видение, что и Моисей сказал: «я в страхе и трепете»[501]. Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живаго, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу… (Евр. 12:18–24).
Через весь корпус Нового Завета – от Нагорной проповеди до Послания к Евреям – прослеживается одна и та же мысль: Иисус – это новый Моисей, Который пришел, чтобы обновить завет, заключенный Богом с народом Израильским. Он – Тот, о Ком Бог говорил Моисею, Кого предсказывали пророки, на Кого указывал Иоанн Креститель. На Нем сфокусированы ожидания и чаяния, пронизывающие всю ветхозаветную историю; в Нем реализуется то, ради чего эта история творилась руками Божиими и человеческими. Его второе пришествие станет завершением земной истории всего человечества и началом «нового неба и новой земли» (Откр. 21:1).
О чудесах Иисуса Христа
Предисловие к главам 8—9
Евангелие от Матфея построено на чередовании крупных отрезков текста, посвященных изложению учения Иисуса, с отрезками, на которых доминирует событийная канва. В главах 1–4 речь шла о событиях, связанных с рождением Иисуса, Его крещением и выходом на общественное служение. Главы 5–7 были целиком посвящены изложению Нагорной проповеди – самому длинному поучению Иисуса в этом Евангелии. В главах 8–9 автор Евангелия вновь обращается к рассказу о событиях, связанных с земным служением Иисуса, уделяя основное внимание Его чудесам.
Чудом принято называть явление, выходящее за рамки законов природы и имеющее сверхъестественный характер. При оценке и интерпретации чуда решающую роль играет мировоззренческая установка, с которой человек подходит к этому феномену.
Широко распространено мнение о том, что в древнем мире вера в чудеса была всеобщей и лишь в новое время, под влиянием научного прогресса, она поколебалась. Утверждают также, что вера в чудеса – характерная особенность всех религиозных традиций, тогда как неверующие отрицают возможность чудес. Все эти расхожие мнения могут быть оспорены.
В древнем мире вера в чудеса отнюдь не была всеобщей. Совсем не все религиозные традиции считают чудеса непременным атрибутом веры и святости. Основатели трех мировых религий – Конфуций, Будда и Магомет – к чудесам относились скептически или пренебрежительно[502], даже если впоследствии рассказы об их собственной жизни обрастали чудесными подробностями.