Что говорят нам сами Евангелия о времени своего появления на свет?
Отправным пунктом можно взять начало Евангелия от Луки: «Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях…» (Лк. 1:1). Из этих слов следует, что Лука был далеко не первым евангелистом.
Лука был также автором Книги Деяний апостольских, являющейся прямым продолжением его Евангелия и написанной после Евангелия. Таким образом, перу Луки принадлежит дилогия, состоящая из книги о жизни и учении Иисуса и книги о ранних годах жизни Церкви, включая миссионерские труды апостола Павла. Книга Деяний заканчивается словами: «И жил Павел целых два года на своем иждивении и принимал всех, приходивших к нему, проповедуя Царствие Божие и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзновением невозбранно» (Деян. 28:30–31). Эти слова являются ясным свидетельством того, что на момент окончания Лукой обеих книг апостол Павел был еще жив и находился в добром здравии.
Более того, нигде в Деяниях не упоминается – ни прямо, ни косвенно – о разрушении Иерусалима в 70 г. Автор Деяний упоминает об убийстве Стефана (Деян. 7:58–60), о гонениях Ирода «на некоторых из принадлежащих к Церкви» и убийстве по его приказу Иакова, брата Иоаннова (Деян. 12:1–2), но ничего не говорит об убийстве Иакова, «брата Господня», – событии, которое должно было быть отмечено в летописи жизни Церкви, если бы она была составлена после него.
Учитывая, что Иаков, брат Господень, был казнен в 62–63 г., а Павел – между 64 и 68 гг., наиболее вероятным временем составления Евангелия от Луки следует считать 50-е или самое начало 60-х гг. При этом ссылку Луки на то, что многие в его время уже «начали составлять» аналогичные повествования, можно интерпретировать в том смысле, что процесс написания Евангелий тогда не был завершен, но, несомненно, уже начался, причем евангелисты, по крайней мере, некоторые, знали о трудах друг друга. Окончательный вид Евангелия могли приобрести несколько позже, их редактирование и пополнение могло продолжаться вплоть до конца I в. Но несомненно, что основное ядро синоптических Евангелий сформировалось не позднее 60-х гг., то есть не позднее 20–30 лет после описанных в них событий.
2. Евангелие от Матфея
Первым среди четырех и в рукописной традиции, и в современных изданиях Нового Завета стоит Евангелие от Матфея. Его нередко называют «Евангелием Церкви», прежде всего, потому, что в ранней Церкви оно пользовалось значительно большей известностью, чем Евангелия от Марка и Луки. В начале II в. на него уже ссылался Игнатий Богоносец, а в первой половине III-го Ориген написал на него полный комментарий. В IV в. полный комментарий на него составил Иоанн Златоуст. По сравнению с Евангелием от Марка Евангелие от Матфея значительно длиннее, прежде всего, благодаря включению большого количества материала, отсутствующего у Марка (в частности, родословной и повествований о рождении Иисуса в главах 1–2, Нагорной проповеди в главах 5–7).
Автор Евангелия – иудей, хорошо знакомый с иудейской средой и традиционным для этой среды толкованием Ветхого Завета. Обильное цитирование Ветхого Завета характерно и для других евангелистов, однако Матфей выделяется среди них тем, что наиболее последовательно проводит мысль об исполнении ветхозаветных пророчеств в жизни Иисуса как обетованного Мессии.
Существует гипотеза о том, что Евангелие от Матфея было написано на еврейском языке. Она основывается на вышеприведенных словах Папия Иерапольского («Матфей записал изречения на еврейском наречии, и переводили их, кто как мог»[13]), а также на ряде других древних источников, включая сочинения Блаженного Иеронима. Что именно представляли из себя эти «изречения», остается загадкой. Существуют некоторые апокрифические Евангелия (такие как «Евангелие от Фомы»), написанные в форме изречений Иисуса. Однако по содержанию эти изречения существенно отличаются от тех, что вошли в канонические Евангелия.
Можно ли отождествить «изречения» с Нагорной проповедью и другими поучениями Иисуса, вошедшими в Евангелие от Матфея? Однозначного ответа современная наука не дает, хотя Нагорная проповедь, несомненно, представляет собой цельный материал, содержащий прямую речь Иисуса и вставленный в повествовательную ткань Евангелия. Нельзя исключить, что в какой-то момент этот текст существовал отдельно – может быть, и на еврейском языке. Однако никаких следов существования еврейского текста Евангелия от Матфея до настоящего времени обнаружить не удалось. Греческий текст этого Евангелия не содержит в себе признаков перевода с иного языка.