-А какая разница Лукреций, – воскликнул разочарованно Пилат, – какая разница, на какой день он подохнет, на третий или на пятый? Что из этого?
-А то, что, как стемнеет, охрана снимет его с креста и доставит к твоей ненаглядной живым и невредимым. Пусть она забирает его и отваливает в Рим. Дай ей развод и пусть облизывает своего еврея, а ты себе без труда другую дуру найдёшь. Моложе и посговорчивее.
-Хорошо, хорошо, – в задумчивости проговорил Пилат, – хитро конечно, но как мы объясним исчезновение тела так сказать усопшего?
-Ага! радостно воскликнул Лукреций, – именно этого мне и не хватало для моей книги. Мне нужна была потрясающая идея, и я нашёл её – он воскреснет!
-Не пойму, нахмурив брови, – ответил Пилат.
-В моей книге он Сын Бога. Помнишь? Я всё время думал, как это преподнести читателю так, чтобы все поверили, что мой герой действительно тот, за кого он себя выдаёт? Как? И тут меня осенило. Путь Понтий только один – он умирает и воскресает! Каково! Воскрес, кто ж тогда не поверит, что он Сын Бога? Гениально, не правда ли Понтий? Мне кажется, что моя книга переживёт века.
-Я тебя умоляю Лукреций,– завопил Пилат,– мне бы сегодняшний день пережить, а ты века, века. Давай конкретно по делу.
-Зови Марка, сейчас всё обстряпаем, комар носа не подточит, – радостно пропел Лукреций.
Вошедший Марк вопросительно посмотрел на Пилата.
-Кто ожидает моего суда? – спросил его Понтий.
-Три разбойника, что были арестованы накануне, одного, который главарь, зовут Варава, а имена его приспешников я не запомнил.
-Всё?
-Ну, и эта делегация во главе с Каиафой. Притащили Иисуса и ждут, что ты решишь.
-Значит так Марк, – начал Лукреций, – Вараву мы освободим. Да не перебивай ты,– заметив протестующую гримасу на лице Марка, отмахнулся Лука, – а его друзей и Иисуса Понтий приговорит к распятию.
-Слушай Марк, что тебе говорит Лукреций,– сказал Пилат,– мы всё уже решили.
-Дальше так Марк,– продолжил Лука, – перед казнью ты должен напоить Иисуса вином в стельку, понял?
-Напоить?.. Хорошо, напою, – ответил озадаченный Марк.
-Потом, после того как вы их вздёрните на просушку, поставь охрану к крестам. Да таких чтобы молчать умели, понял?
-Понял. Такие ребята у меня имеются.
-Как только стемнеет, этих двух прибить, а Иисуса снять с креста и в глубокой тайне отправить в Кесарию на галеру Понтия. Иди и выполняй, а к вечеру мы все детали утрясем. Да и скажи Каиафе, что Понтий через пять минут будет судить.
Когда Марк вышел Пилат бросился к Лукрецию: – Спасибо Лука, не знаю, чтобы я без тебя делал. Я никогда этого не забуду.
-Нечего терять время, – отмахнулся Лукреций, – ты иди судить, а я пойду, поговорю с Прокулой, а потом присоединюсь к тебе и мы обдумаем всё до мелочей.
-А можно мне ему отомстить, а Лука, хоть маленько? – попросил Пилат.
-Кому?
-Иисусу. Присосался змеёныш к моей жене. Натурщик хренов. Я хочу перед тем, как он исчезнет в Рим, всыпать ему сорок ударов бичом, а?
-Да всыпь, если тебе от этого полегчает, – согласился Лука, – и поделом ему.
Они разошлись в разные стороны, Лукреций направился на переговоры с Прокулой, а Понтий вышел к народу.
При его появление толпа заволновалась, и вперёд вышел Каиафа.
-Уважаемый прокуратор Палестины Понтий Пилат! Сегодня, синедрион приговорил Иисуса из Назарета к смертной казни. Он обвиняется в богохульстве, грабежах и попытке захватить власть в Израиле. Он называл себя царём и сыном Бога. Мы просим тебя утвердить смертный приговор синедриона – побить Иисуса из Назарета камнями.
Пилат огляделся. Во двор набилось человек двести. Между шестью стражниками стоял осуждённый Иисус. Он смотрел прямо в лицо Пилата и в его глазах Понтий прочитал уверенность человека наперёд знающего, что произойдёт дальше.
-Подожди Исусик,– ухмыльнулся про себя Пилат,– ты ещё не знаешь, что тебя ждёт.
Он отвернулся от Иисуса и объявил: – Я хочу начать с трёх грабителей, что были арестованы моими солдатами.
В это время из тюрьмы пригнали Вараву и двух его сообщников.
– Как вы знаете, я могу помиловать любого по своему усмотрению, поэтому я решил отпустить с миром…, тут он как хороший актёр сделал паузу. Все застыли, ожидая, чьё же имя произнесёт Пилат.
-Вараву!– выкрикнул Пилат.
Сторонники Антипы, находящиеся в толпе одобрительно загудели, а Понтий внимательно наблюдал за реакцией Иисуса. Он был спокоен, так как не ждал помилования. Чтобы начать своё триумфальное шествие по Израилю, Иисусу нужен был только оправдательный приговор.