А паром приближался к берегу голодного края. Там его уже ждали беженцы от смерти. Ждали голодные, падающие от истощения, держа в руке полтинник, чтобы отдать за переправу.
Иван полез в сумку, достал оттуда узелок и вытащил десять рублей - из заработка в Лохвице у Петра Петровича. Подойдя к паромщику, он отдал ему деньги так, что никто не обратил на него внимание.
- Возьми, - сказал Иван, - сколько сможешь, не бери больше у этих людей. Не бойся, не стыдись, эти деньги заработаны честно, своими руками. Бог тебе в помощь. Как тебя зовут?
- Никита, так за Никиту тут меня и знают.
-- Трудись, Никита. Это хорошо, что у тебя так болит сердце за этих страдающих. Боль -это жертва Госиоду. Все пройдет. И голод пройдет, а добрая жертва идет к престолу Господа.
Паром причалил, приехавшие сошли на берег. А на паром стали идти еле передвигавшие ноги, неся в руках деньги. А Никита, широко подняв заградительный канат, торжественно говорил: "Идите, добрые люди, проходите, за вас уплачено".
Онищенко отошел в сторону и не смог больше сдержать слез: - Боже! Как дивно устроен человек, - шептали его уста.
Он не стал задерживаться, поправил на плечах сумку и зашагал под гору. Идти далеко...
Глава 17. Голодный край
Нерадостным был путь Ивана за Волгой. Опустевшие хутора, как вымерло все. Целый день шел он, и когда стало вечереть, зашел в первый хутор, в крайнюю хату. Подойдя к низкой двери, он постучал, никто не отвечал. Кто-то в стороне зашевелился. В сумерках он заметил сидящего ни завалинке мужика. Тот хотел подняться, но не смог. Слабо махнул рукой, он еле слышно проговорил:
"Ничего, хлопче нэма. Сами вымираем с голоду. Иди. Иван подошел к мужику и хотел помочь ему подняться но тот снова махнул рукой.
- Я, дядя, не просить пришел. Я только переночевать хотел.
- Иды у хату, там бабка и диты.
Онищенко толкнул дверь и вошел в сенцы. Дверь в кухню была открыта. Нагнувшись, он шагнул в просторную комнату. Воздух в комнате был необычно тяжелым. Всмотревшись, он увидел седую старуху, волосы ее были распущены, голова лежала на столе.
- Здравствуйте, - с тяжелым сердцем сказал Иван.
Старуха с трудом подняла голову, тускло посмотрела на вошедшего и снова опустилась на стол. Около старухи сидела девочка лет шести и тягуче, слабо спросила:
- Бабуся, хлеба...
- Бабушка, можно у вас переночевать? - спросил снова Иван.
- Нэма ничего, - слабым голосом сказала старуха, - сами помыраемо. Хозяин, бач, захворав.
- Я только переночевать, бабушка.
И, не дожидаясь ответа, снял шапку и повесил ее на гвоздь у дверей. Затем полез в сумку, вытащил большой кусок хлеба и подал его девочке. Та, ухватив обеими ручонками хлеб, стала поспешно его есть, вся уйдя в желание быстрее утолить голод. Из-за печки вылез на четвереньках мальчик лет трех и тоже протянул ручки к Ивану. Подав мальчику кусок хлеба, он положил кусок перед старухой.
Но та, подняв голову, тихо сказала:
- Мэни вжэ помырать, а им трэба.
Опираясь руками о стену, в комнату вошел хозяин и тяжело опустился на пол.
- Болесть заила, - слабо сказал он. - Ничого нэ можу робыть. Иван полез в сумку, достал спички, нашел на плите несколько лучин и зажег одну.
- Где у вас водичка? - спросил он старуху.
- На двори. И нэвистка заслабла. Лэжить за пичу. Помырать уси будэмо.
Иван пошел к журавлю, набрал воды, нашел в сенцах топор, нарубил дров, затопил печь, поставил казан воды. Достал из сумки сало, луковицу, сахар. Дети поели хлеб с салом, старухе и хозяину он дал по чашке сладкого чая и по сухарю. В комнате стало тепло. За печкой кто-то зашевелился и застонал.
- Нэвистка, - сказала старуха. - Дужэ заслабла, нэ поднимается вжэ три дня.
Иван пошел за печку, понес туда кипяток с сахаром, сухарь, потом усадил больную в угол кровати. Убрал все грязное, вынес, налил в корыто теплой воды, и женщина помылась там.
- Цэ, тэбэ Бог послав до нас, - сказала старуха и заплакала.
Потом старуха с детьми легла на дощатом настиле, хозяин лег в сенцах на старый сермяг, а Иван полез на печку, куда только он один и мог забраться.
Утром Ивану надо было идти, но он понимал, что людям нужна помощь. Уйти он так не мог. Веником он вымел комнату, вытряс все подстилки и одежду, нарубил дров, после сходил в лавку и купил поеного масла, пшена и муки. Затопив печку, он сварил суп на сале. Поела суп старуха с невесткой, несколько ложек съел и хозяин. И повеселели все. Старуха стала ходить. Иван во дворе колет дрова, а девочка бегает за ним, радуется и все время повторяет: "Дядю, дядэчку".