Но сейчас она выглядела именно так: поломанной…
ГЛАВА 11
ЛЕРА
Три дня назад поступило новое вводное: теперь мой босс желали видеть меня по утрам для согласования текущих планов.
И вот я стою в его кабинете с блокнотом, записывая распоряжения на сегодняшний день.
- Мне нужен провод HDMI.
- Какой длины? – Задаю уточняющий вопрос, подумав, нафига он ему сдался.
- Метра три, думаю, хватит.
- Хорошо.
- И букет цветов.
- Сорт, цвет, размер, - снова уточняю я, приготовившись записывать.
- Флоксы. Цвет и размер на ваше усмотрение.
Пишу, чертыхаясь, что это за цветы такие? Как они вообще выглядят? Где я должна их искать? И почему именно флоксы? Не мелочился бы, уж сразу росянку дарил, которая мух жрет, - а что, - экзотика! Ну или кувшинок накосил бы, тоже оригинально!
- Что-то еще? – Не могу не спросить, перед тем как уйти. Да не тут то было!
- Да, упаковку презервативов.
Я впадаю в ступор. Вот чуяла, что надо было валить из кабинета, - нет же, спросила, на свою голову! И что вообще за борзота, сам что ли не в состоянии дойти до аптеки? Да и в поисках аптеки напрягаться не надо, их, кажется, сейчас в каждом магазине продают, - крутятся у меня мысли, пока я изо всех сил удерживаю невозмутимый вид.
- Какой марки они должны быть? Сколько и какого размера?
Произнося это ровным голосом, очень надеюсь, что не покраснею от смущения. Глаза впериваю в блокнот, ожидая его пояснений, чтобы сделать пометки. Пауза затягивается, и я все же поднимаю на него взгляд.
Он сидит в кресле, положив локти на стол и поставив руки «домиком» под подбородком. Его глаза пристально изучают меня. Наконец, глядя прямо в глаза, он называет марку, четко произнося: 6 штук, размер XXL.
Он вносит подробные уточнения и не отпускает взглядом, а у меня ржач подкатывает от желания съязвить, прокомментировать так, как он от меня не ждет.
Вот ведь ситуация – вслух сказать ничего не могу, а внутри диалоги с ним все горячее и горячее. И смущение тут с одной стороны, и желание поддеть его – с другой, ну и пару матерных слов отпустить – с третьей.
С огромным трудом держа себя в руках, записываю эту информацию в блокнот и уточняю:
- Это все?
- Да, можете быть свободны, - говорит он, продолжая наблюдать за мной, а я на деревянных ногах разворачиваюсь, и, стараясь не споткнуться, выхожу с ровной спиной из кабинета. Усаживаюсь за свой стол, а у меня руки подрагивают от сдерживаемого напряжения. И негодование захлестывает – вот же гад, презервативы ему подавай!
И если так дальше пойдет, может ему еще и свечку придется держать, ботинки шнуровать и носки гладить? Вот засада!
ДМИТРИЙ
Прошло чуть больше недели, а в делах полный порядок после почти двухмесячного отсутствия человека на должности рыжей. Она уверенно разгребла завал, полностью вошла в курс дела и перезнакомилась почти со всеми ключевыми сотрудниками для дальнейшего взаимодействия.
Но за это время я ни разу так и не увидел ни единого проблеска эмоций в ее глазах. И это раздражало. Потому что лежачего не бьют, а мне хотелось вести игру с достойным соперником…
Сегодня в кабинете смотрел на нее и думал, когда же она выдаст хоть какую-то эмоцию. Всегда бесстрастная, выдержанная, ничем ее не смутить, ни идиотскими заданиями, ни ужасным настроением, ни странными придирками, что лезли из меня вопреки логике и здравому смыслу.
Вот и провод этот – она ведь не обязана искать его и покупать для меня. И дернул же черт сказать про презервативы! Это ж вообще за гранью, а она, хоть бы хны, уточняет название, количество, и, блядь, размер. Прояснил по всем пунктам, а она записывает так спокойненько, и уходит. Ничем ее не прошибешь! Профессионалка!
ЛЕРА
Как бы странно это ни звучало, но мой босс занял все внутреннее пространство, которое, как я считала, навсегда останется пустым.
Наверное, будь на его месте кто-то другой, я продолжала бы унывать и депрессировать. Но с ним это было попросту невозможно.
Я никогда не знала, что он выдаст мне в следующий момент: какую фразу, распоряжение или действие. И эта непредсказуемость все время держала в напряжении, отвлекая от собственных бед.
Я словно пробуждалась от затяжной хронической болезни, все еще не веря, что полностью здорова, всецело концентрируясь на тех задачах, что он передо мной ставил.
Прошло чуть больше недели, но Лёнин поступок уже не вытягивал душу. Он казался плохим сном, не более.
Я не зацикливалась на этом, и, как ни странно, не упала в яму депрессии, сожалея о загубленной жизни. Как не циклилась и на том, какой же он козел и сволочь.