Поднимаю глаза, и, улыбаясь, сердечно благодарю:
- Спасибо вам, Александр!!! Это так здорово!
Он, вместо ответа, с любопытством рассматривает меня, и под этим взглядом я чувствую себя подопытным кроликом в исследовательской лаборатории. А потом он снова меня удивляет, делая стремительный шаг навстречу и прижимая к себе, обняв за плечи.
Он застает меня врасплох, но, кутаясь в тепло его порывистого объятия, исследователем выступаю уже я. Сканируя свои ощущения, воспринимаю этот жест исключительно по-дружески, безо всякого сексуального подтекста.
Только до боли знакомый голос за спиной, похоже, воспринимает это совершенно иначе:
- Валерия Викторовна, нам пора!
ДМИТРИЙ
Спустив чемоданы на первый этаж, прощаюсь с мужиками, и, узнав, что Ястреб в кабинете, направляюсь туда.
Открыв двери, офигеваю: он обнимает мою Леру, а она не сопротивляется, стоит застывшей статуей как кролик перед удавом, держа руки по швам. Кажется только этот факт держит меня в узде. Прощаются, твою мать. Вернее, он…
- Валерия Викторовна, нам пора! – Обозначаю я свое присутствие, после чего Ястреб лениво отстраняется от Леры, а она, делая шаг назад, соглашается:
- Да, конечно… - И при этом не смотрит на меня…
Ястреб же чувствует себя совершенно спокойно, протягивая ей руку:
- До свидания, Лера!
- До свидания, - говорит она, пожимая ее, - и, спасибо еще раз. За все.
Обойдя меня по дуге, она покидает нас, заставляя задуматься, за что это она так благодарна Ястребу…
- Зашел попрощаться, - как можно беззаботнее говорю я.
- Жаль, что так быстро, - искренне отвечает Саня и, подходя, заключает меня в объятия. А я стою как истукан, с опущенными руками, точно так же как Лера минуту назад.
Похлопав меня пару раз по спине он отстраняется, протягивая руку для рукопожатия.
- Мне тоже жаль, - искренне говорю я. Атмосферу в доме хозяин создал чудесную. – Но дела не ждут. – И крепко жму его руку.
ЛЕРА
Когда я слышу официальный голос Димы, внутри все сковывает льдом. Как же, наверное, двусмысленно мы смотримся с Александром… Хотя мне не в чем себя упрекнуть, и, наверное, нужно донести это до Димы? Или все же нет?
Я сажусь на заднее сиденье ожидающего такси и вскоре он, погрузив вещи в багажник, присоединяется ко мне. Сел рядом… Это хороший знак…
Всю дорогу он молчит и задумчиво пялится в окно. Он так мило дуется, что хочется затискать его в обнимашках. Подбодрить. Успокоить. Но я делаю вид, что ничего не понимаю. Ведь вопрос доверия для меня очень важен. Научись доверять мне, Дима, потому что мне тоже сложно будет пересдавать этот предмет...
ДМИТРИЙ
Всю дорогу перевариваю собственное настроение, анализируя причину и следствие. Я не ставлю под сомнение поведение Леры, с сожалением понимая, что не справился с собственными эмоциями. Хотя, должен признать, в остальных случаях у меня практически получалось…
Рыжая вдребезги разбила все мои стереотипы, наглядно убедив, что не подходит ни под один из них. И мне сейчас на многое нужно научиться смотреть под другим углом...
Закинув вещи в зал повышенной комфортности аэропорта, я повел ее гулять по городу. Наблюдая за тем, как она радуется зимнему солнцу, снегу, ледовым фигурам и обычной пешей прогулке, я поражался ее эмоциям. Изучая ее, я все время сравнивал эти сведения с тем, что знал о женщинах раньше. Но, то ли я не с теми женщинами общался, то ли она – действительно уникальный экземпляр, предугадать ее реакции на обычные слова или действия мне было сложно.
К обеду мы зашли в ресторан, но есть совершенно не хотелось, а в голове снова поселился странный шум. Поэтому я с энтузиазмом воспринял ее предложение направиться в сторону аэропорта. Когда мы туда добрались, меня стало потряхивать. Я забрался под горячий душ, после которого, вроде, попустило, но в самолете, чувствуя крайнюю разбитость, попросил не будить, проспав всю дорогу до дома.
ГЛАВА 18
ЛЕРА
Дима проспал всю дорогу, попросив не будить даже на перекусы, а после приземления взял два такси вместо одного, чтобы разъехаться в разные стороны…
Что бы это значило? Он все еще дуется на меня из-за поступка своего друга? Ревнует? Считает, что я должна была вести себя по-другому?
Оттуда мы летели на полчаса дольше, ведь вращение Земли никто не отменял, и, пока самолет был в воздухе, столица пыталась от нас «убежать». А новая смена часовых поясов, теперь уже в другую сторону, выбила из колеи: из Владика мы вылетали в шесть вечера, а домой вернулись к восьми, хотя по нормальному ходу времени должно было быть три утра.