2. То же произошло и с хорошо известным нам Валерианом, патрицием из города Брикса, где он скончался. Епископ города, приняв плату, отвел в церкви место для его погребения. Валериан до самой смерти своей вел рассеянную и греховную жизнь, не заботился об очищении от своих пороков. В самую ночь его похорон блаженный мученик Фаустин, в чьей церкви погребли Валериана, явился пономарю и сказал:
— Пойди, скажи епископу, чтобы он выбросил смрадное тело, которое здесь положил; если же не сделает этого, сам умрет в тридцатый день.
Но пономарь побоялся сказать епископу о видении, даже после вторичного напоминания. В тридцатый же день вечером епископ лег спать совершенно здоровым и невредимым, утром внезапно был поражен непонятной смертью. Из этого можно понять, какое тяжкое осуждение постигло душу Валериана.
Очевидно, что если грехи человека тяжкие, он никакой помощи не получит от того, что его похоронят в святом месте. Напротив, он получит еще большее осуждение за дерзость.
Более того, пострадают и те, кто похоронил его в святом месте.
Глава 37: О том, что пышные похороны весьма вредны для души усопшего и поэтому боголюбивые люди избрали простое погребение как наиболее полезное
1. Из жития святого Ефрема
Когда святой Ефрем разлучался с телом, то отдал такие распоряжения:
— Не пойте песнопений над Ефремом, не хороните его в дорогих одеждах, вообще не копайте могилу для моего тела. Я пообещал Богу, что буду жить на правах чужестранцев. Я чужестранец и пришлый, как и все мои отцы. А если какой-нибудь отцелюбивый приготовил многоценную одежду для погребения, пусть лучше продаст ее и раздаст деньги нищим.
Такие распоряжения святой Ефрем отдал стоявшим у его смертного одра. Один из этих прощавшихся со святым, человек знатный, горячий почитатель преподобного уже приготовил драгоценные и искусно изготовленные одежды, заботясь об облачении тела святого после кончины. Когда он услышал, что заповедал святой, то весьма опечалился, что его желание и вклад в будущее оказались отвергнуты.
Поэтому он решил не продавать одежду, чтобы пожертвовать деньги нищим, а раздать им цену этой одежды из своей золотой казны. По своему неведению, он полагал, что совершает дело, угодное преподобному Ефрему, словно забыв волю и намерение преподобного — раздать нищим деньги, вырученные от продажи погребальной одежды, а не иначе.
Но свою ошибку он осознал только после того, как сам пострадал за это. Проявив непослушание, он немедленно был подвергнут каре: его стал бичевать лукавый бес, вселяя в него лукавые помыслы. Ведь за всяким нечестивым деянием следует тяжкое наказание. На глазах у всех он свалился на ложе святого, размахивая руками, вращая глазами, скрежеща зубами и извергая пену, став, как сумасшедший. Так Божий промысел предал его наказанию, чтобы он понял непременность заповеди святого отца.
Как только умирающий Ефрем, видевший насквозь скрытое просвещением Святого Духа, понял страдание ученика, он все понял и спросил:
— Теперь ты понял, что всякое страдание — плод греха? Что плохого ты сделал, что дошел до такого страшного наказания?
Ученик преподобного Ефрема, очнувшись от безумия, признался в своем беззаконии, рассказал, какое непослушание он хотел сотворить и сам обличил себя за немощь своих помыслов. Божественный Ефрем пощадил страждущего и принял его исповедь. Преподобному было достаточно помолиться и возложить руку на голову страдальца, чтобы избавить его от беса.
2. Из жития святого Иоанна Каливита
Когда дивный Иоанн узнал через откровение, что кончина его близка, то позвал хозяйку дома, которая была его матерью. И хотя он был ее любимым сыном и столько времени прожил рядом с ней, святой, несмотря на несомненную любовь к нему матери, обуздывал свой язык и сердце и не открыл, кто он.
— Знайте, — произнес он тихо и смиренно, — все доброе, что вы сделали мне, нищему чужестранцу, вознеслось прямо к престолу Владыки. Помните Его глас: "Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф 25 40). Но вот, близок конец моей жизни. Хочу обратиться только с последней просьбой, призывая во свидетели Бога, исследующего сердца всех. Не облачайте моего тела в погребальные одежды и не хороните на кладбище в хорошей могиле. Погребите меня здесь, где я построил своими руками келью, в том рубище, которое ношу.