Я начала истерически смеяться.
— Возможно, ты подумал, что можешь купить мою девственность? Это какой-то новомодный голливудский фетиш? — Я снова засмеялась, хотя это больше походило на завывания, и поняла, что по моим щекам покатились слёзы.
— Отдай мне этот чёртов телефон! — прошипела Джаз, утягивая меня вниз. — Ты порешь какую-то чушь!
Но я не успокаивалась. Видимо, у меня всё-таки оставался последний унизительный монолог про запас.
— Ты не можешь расхаживать туда-сюда и платить людям за то, чтобы они в тебя влюблялись, так как тебе не хочется быть одному. Попробуй побыть один. Это закаляет характер. Бог знает, тебе это нужно. — И я сбросила вызов.
Джаз уставилась на меня с раскрытым ртом.
— Боже мой, надеюсь, ты ошиблась номером.
Я смотрела на неё, и, скорее всего, по моему лицу расползался ужас.
— О чёрт, — выдавила я.
— «О чёрт» — это верно. Ты только что устроила настоящую истерику. С одной стороны, ты напилась, и, думаю, для него это было более чем очевидно, поэтому он может просто всё списать на… алкоголь.
— А с другой стороны? — спросила я. Эта сторона вопроса сейчас больше всего меня интересовала. Ведь я его оскорбила всеми возможными способами.
За окном раздался громкий раскат грома, и мы обе подскочили на месте.
— Ну, с другой стороны, ты практически призналась, что влюблена в него.
Ох, так она это имела в виду.
В доме моргнул свет.
— Вот так отстой. Думаю, мне нужна ещё одна маргарита.
— Солнышко, тебе нужно принять горячий душ и залезть в пижаму, пока не отрубили электричество. Ты и так завтра утром будешь чувствовать себя как кусок дерьма, незачем усугублять положение. Пойду приготовлю нам горячий шоколад. — Джаз заключила меня в крепкие объятия, потом взяла кувшин из-под маргариты и стаканы и, спотыкаясь, поплелась на кухню. Как она ещё умудрялась сохранять голову ясной? Боже, я не могла поверить, что только что натворила.
Глава 20
Душ сотворил со мной чудеса. А огромная ложка ванильного мороженого, которое я полила горячим шоколадом, подействовала на меня ещё лучше. Электричество отключили, когда я сушила волосы. Поэтому сейчас мы с Джаз сидели на одеяле в тёмной гостиной около камина, в котором потрескивали дрова, и поглощали всё имеющееся в моём доме мороженое, пока оно не растаяло. Свои влажные волосы я зачесала назад и натянула на себя любимые фланелевые пижамные штаны в розовую клетку и чёрную обтягивающую футболку с огромным черепом на груди.
Я люблю Джека Эверси. По-настоящему люблю. Не Макса, а реального парня. И вот это действительно хреново. Возможно, я влюбилась в него потому, что он со смехом принял мою колючую натуру, или потому, что он великолепно обменивался цитатами из фильмов, или потому, что он оказался таким чертовски сексуальным… хотя мне нравилось думать, что я не была такой поверхностной, чтобы повестись только на внешность. Но если быть честной, то можно с уверенность сказать, что даже у Матери Терезы появился бы блеск в глазах, посмотри она на Джека. Или, возможно, я влюбилась в него потому, что… видела его настоящего. Испуганный и одинокий мальчишка, который оказался в центре всеобщего внимания и с полной самоотдачей посвятил себя любимому делу, несмотря на то, что мог оставаться в тени после того, как его мать по какой-то причине сбежала в другую страну. Я не была детским психологом и не знала, что именно побудило их сбежать, но понимала, что большинство людей, оказавшись в подобной ситуации, испытывали бы страх большую часть своей жизни.
У Джека были изъяны. Серьёзные изъяны. Но этих изъянов оказалось недостаточно для меня, чтобы не влюбиться, но достаточно, чтобы держаться от него подальше. Очень далеко.
Джек не обладал мужеством, которое я хотела в нём видеть, раз он смог солгать своей девушке, чтобы сохранить их отношения ради карьеры. Если это правда, тогда я не понимала, что вообще с ним творится. Если неправда, тогда, судя по всему, он лгал мне.
Я протянула Джаз банку с ванильным мороженым.
— Мне на самом деле хотелось, чтобы он опроверг мои слова, Джаз. Он должен был увидеть сообщение и понять, почему я расстроилась. Он должен был сказать мне, что всё это большая ошибка. Если, конечно, это не было ошибкой. — Я не знала, почему пыталась найти оправдания очевидному факту.
— Я знаю, милая. Мне жаль.
Я сделала большой глоток горячего шоколада, в котором было растоплено ванильное мороженое.
— У тебя в машине ещё валяются какие-нибудь журналы? — Джаз не могла сходить в магазин даже за упаковкой жвачки, и при этом не купить что-нибудь из жёлтой прессы. Я была готова поставить на кон последнюю ложку «Тартл Трэкс»[24], что свежий журнал подруга приобрела сегодня вечером, когда покупала текилу.
Она кивнула.
— Но я не пойду за ним в машину.
Очередной раскат грома подтвердил её слова.
— Не бери в голову. Это идиотская идея, которая только продлит мои мучения. Я просто подумала, что никогда по большому счёту не следила за его жизнью. — Я подумала о том, как на самом деле много Джек утаивал от общественности, и о секрете, которым он со мной поделился. — Ну, внимательно не следила. По крайней мере, за его публичной жизнью.
— Вот только не начинай заниматься мазохизмом. Хуже всего после разрыва черпать информацию о бывшем парне из журналов.
— Разрыва? — фыркнула я. — Вообще-то, мы никогда не были вместе.
— Единственное, что я знаю, общественность до сих пор гадает, где он, а Одри сделала публичное заявление.
— Правда? И что же она сказала? — Меня бесила моя слабость, но мне было интересно.
— Ну, если читать между строк, то она очень сожалеет о своём необдуманном поступке, любит и глубоко уважает Джека и бла-бла-бла. Но я уверена, что она сделала это заявление, потому что тоже не знает, где он находится.
Какое-то время я обдумывала услышанное, пока моё внимание не поглотила другая мысль.
— Осмелюсь спросить, какая книга стоит на повестке дня на завтрашнем собрании книжного клуба? Единственная причина, по которой ты забыла мне сказать о ней — я уже её читала? — Я потёрла виски, потому что от выпитого алкоголя медленно начинала болеть голова.
Джаз скорчила гримасу.
— Ну да. Просто дамы постарше ещё не читали её… к тому же, по этой книге скоро выходит фильм… — Она замолчала.
Завтра будет отстойный день.
— Послушай, ты же не знала, что мы встретим этого парня, когда выбирала книги, поэтому не переживай по этому поводу, — сказала я, прощая её за эту оплошность.
— Ага, но сейчас мне бы хотелось, чтобы мы выбрали «Анну Каренину».
— Мне тоже.
Джаз широко зевнула.
— Уф, маргарита плюс мороженое. У меня будет углеводная кома.
Я тоже зевнула, а затем мы обе подпрыгнули на месте, когда в парадную дверь неожиданно постучали.
— Чёрт, кто это? — сказала Джаз. — Следует ли нам проверить?
Моё сердце сбилось с ритма от нахлынувшего испуга.
— Это может быть миссис Витон. Возможно, крышу в её доме плохо отремонтировали.
Или нет. Джаз схватила кочергу, и мы на носочках прокрались к парадной двери.
Я посмотрела в глазок, но из-за отсутствия наружного освещения ничего не смогла разглядеть.
— Я ничего не вижу, — прошептала я и тут же отскочила назад, когда в дверь снова постучали.
— Кэри-Энн? — Голос Джека перекрикивал шум ветра и дождя.
— Боже мой, — проговорила я одними губами, глядя на Джаз. Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами. — Думаешь, он получил сообщение?
24
«Тартл Трэкс» (англ. Turtle Tracks) — ванильное мороженое, смешанное с карамелью, покрытое шоколадом и обсыпанное карамельной крошкой и орехами пекан.