— Как тебе это удалось? — спросил Зейн у Лиама.
В темноте, в которой свет приходил только от школы вдали, звёзд и луны в небе, Лиам был значительно увереннее. Он подошёл к Зейну поближе, почти прижимаясь, и шепнул на ухо:
— Секреты, помнишь?
— Внимание! — сказал кто-то достаточно громко. Все повернулись к Максу, который стоял на лавочке прямо перед задней дверью спортзала. — Думаю, все здесь понимают правила?
Несколько людей издали протестующие звуки, и кто-то проворчал: «Новички».
— Окей, окей, — понял Макс и принялся их успокаивать. — Для тех, кто в МакКинноне первый год, я дам маленькую инструкцию. В такие ночи, как сейчас, редкие ночи, мы возвращаем себе свободу. Устраиваем бунт, если вам угодно. Занимаемся старой доброй традиционной охоте, — Зейн закатил глаза, потому что Макс произносил эту речь каждый раз, даже если все знали правила. Но он один из тех, кто отвлекает охранников и делает такие встречи возможными, поэтому все затыкались и слушали его нудные речи. — Правила просты: оставайтесь на территории академии. Все, кто выйдет за её границы или зайдёт в школу, будут дисквалифицированы. Каждый сам за себя. Вы можете объединяться в группы или бежать и прятаться в одиночку, но победитель будет только один.
Зейна погладили по руке, отвлекая от речи. Лиам смотрел только вперёд, но даже в темноте можно было заметить его улыбку.
-…вас словили, вы возвращаетесь сюда и ждёте, пока игра закончится, или помогаете Ему найти оставшихся игроков.
— А что получает победитель? — спросил Найл.
— О, Найл, отличный вопрос. Кто-то хочет ответить?
— Иди нахуй, — крикнул кто-то, вызывая волну смешков.
— Как грубо, — ответил ему Макс. — Но я отвечу на твой вопрос. Победитель может вышвырнуть кого угодно и когда угодно из душевой на протяжение месяца.
Вот причина, почему все играли. Это не просто весело. Приз реально охуенный. Не то чтобы Зейн когда-то выигрывал.
— Если об этом узнает кто-то из администрации, — угрожающе протянул Макс, — мы узнаем, кто на нас донёс, и вы пожалеете.
Все единогласно согласно угукнули.
— Хорошо. Лепман, ты Оно. Все остальные, у вас есть шестьдесят…
— Почему я? — возмутился Джозеф Лепман.
— Потому что ты чёртов читер, а все читеры автоматически становятся Ним. Таковы правила.
— Таковы правила, — повторили все.
— Таковы правила, — снова повторил Макс. — У всех есть шестьдесят секунд форы, которые начинаются, — драматическая пауза, — сейчас.
Несколько людей восторженно вскрикнули, и все кинулись врассыпную от спортзала. Кто-то схватил Зейна за руку, и он даже не оборачиваясь знал, что это Лиам. Луи бежал с другой стороны и слегка отставал. Они бежали в лес.
Никто не замедлился, достигнув деревьев. Вокруг слышался треск веток, так как по лесу бежало очень много человек, но с потной и цепкой рукой в его руке бежать становилось намного легче. Ему хотелось остановиться и спросить у Лиама, почему всё это происходит, но он этого не сделал. Он просто бежал, даже когда Луи крикнул:
— Разделяемся! Увидимся позже, ублюдки! — он резко повернулся и побежал куда-то в другую сторону.
Вскоре то же самое сделали Найл и Гарри. Рука Лиама выскользнула из его руки, но они продолжили бежать сколько хватило дыхания. Зейн замедлился и вскоре остановился. Он прислонился к ближайшему дереву и постарался понять, где они оказались. Вдали виднелась крыша школы. Они отбежали достаточно далеко, но всё ещё были на территории.
— Что теперь? — спросил Лиам. Он выглядел скорее так, словно прошёл пролёт по ступенькам, а не бежал пять минут без остановки. На лбу блестели капельки пота, дыхание слегка сбилось, а Зейн задыхается и чуть не падает с ног.
Почувствовав, что может говорить, не выхаркнув лёгкое, Малик ответил:
— Спрячемся здесь, пока не услышим шум. Потом побежим дальше.
— И как нас будут ловить?
Зейн залез в карман и достал школьный галстук.
— Джозеф должен сфотографировать на телефон каждого, кого словит. Чья фотография будет последней, тот и выиграл.
— Значит, вы этим часто занимаетесь. Типа, правила, все дела, вы явно не в первый раз играете.
— Не слишком часто. Не так часто, как ты втихую проникаешь на территорию академии, — поддел он.
По крайней мере, хоть какое-то смущение.
— Я не так уж и часто это делаю, — он покачался с пятки на носок, пиная пару листьев на земле. — Только когда дома всё не очень хорошо. Я пишу Гарри, паркуюсь недалеко от школы и пролезаю в дыру в заборе, которую использую уже несколько лет.
— И ты остаёшься на всю ночь? — Лиам кивает. — Как, ты что, и в общежитие пробираешься?
— Нет, не туда.
— В спортзал? Это невозможно.
— Ты вообще знаешь Гарри? Попробуй сказать ему, что что-то невозможно. У него в словаре нет слова «нет».
Зейн мысленно прокрутил всю полученную информацию.
— Так ты просто пробираешься на территорию школы, с которой фиг сбежишь? Спишь в спортзале? — Лиам улыбнулся, словно говоря, что ничего на это не ответит. — Ладно. Ты можешь мне сказать, какого хрена схватил меня за руку? Или это тоже секрет?
— А это… ненормально было? — Зейн проклял темноту, скрывшую румянец на щеках Лиама. — Я просто не хотел, чтобы нас разделили. Я имею в виду, я хотел этого. Эм. Побыть наедине. Чёрт, это звучит ужасно. Я…
— Лиам.
— Да?
— Всё нормально.
— Оу, окей.
Зейн сел на землю, радуясь тому, что покров листьев сохраняет её сухой, даже несмотря на то, сколько ливней было в недавнее время. Он достал из кармана свою зажигалку и маленький подарок от Найла.
— Это косяк?
Зейн улыбнулся, пряча улыбку за пальцами.
— Может быть.
Лиам просто оттолкнулся от дерева, к которому прислонялся, и сел напротив Зейна, скрестив ноги. Малик зажал в зубах косяк и поджёг его. Шорох горящей бумаги и едкий запах травы заставил его отстранённо улыбнуться и затянуться. Он скурил где-то треть, когда Лиам неуверенно спросил:
— А можно и мне?
Единственное, что не нравилось Зейну в травке, так это то, как она его затормаживала. Не так, как алкоголь, который смазывал реальность, просто замедлял реакции, поэтому удивлённый вопрос сорвался с губ почти неосознанно:
— Реально?
Лиам кивнул и вытянул руку. Зейн передал ему косяк, с восторгом глядя как вишнёво-красный огонёк исчезает в черноте леса. Когда Лиам затянулся, огонёк разгорелся ярче, немного освещая его лицо.
— Не думал, что ты такой, — признался Зейн, когда Лиам вернул ему самокрутку.
Лиам пожал плечами и подтянул к груди колени, обнимая их руками.
— А я и не такой. Обычно не такой. Мне просто нравится, как трава всё меняет. Приглушает мир, делая не таким резким. Замедляет всё.
Зейн кивнул. Он понимал, реально понимал. Правда, честное слово, на самом деле.
— Мне тоже.
Так они и сидели, передавая косяк, пока от него не остался окурок, обжёгший Зейну пальцы и губы. Где-то вдалеке бегали, смеялись и кричали люди. Далеко, им не о чём беспокоится. Хороший признак: это значит, что игра продолжается, и ему не придётся часами сидеть во тьме, чего-то ожидая. Когда-то он очень боялся такого исхода. Когда он был один в лесу, на него нападала паранойя.
— Так почему ты хотел остаться со мной наедине? — спросил Зейн. Он откинул голову на дерево и прикрыл глаза. Дыхание Лиама, ровное и уверенное, успокаивало, а с эффектом травы он и вовсе чувствовал себя будто во сне.
— Я думаю, что ты тот ещё гад, — вместо ответа сказал Лиам.
— Ага, — Зейн засмеялся намного громче, чем должен был.
— Но не полностью. Хреновая часть тебя скрывает за собой другую. Не думай, что я забыл про те чаевые, перед которыми ты пытался меня вывести.
Зейн вздрогнул. Его прошило чувство вины, не в первый раз при Лиаме.
— Я так пытался извиниться. Иногда я такой идиот.
— Я так и понял. И заинтересовался. Наверное, поэтому я и захотел с тобой уединиться. Я любопытный. Ты совсем другой, когда не играешь ради своих друзей и остальных, я просто хотел узнать тебя настоящего.