Книга девятая
УЖЕ НАСТАЛО утро, и сиянье дня
С востока землю озарило всю кругом,
Когда друзья, рыдая по обычаю
И причитая по закону эллинов,
5 Над телом совершили возлияния
Мясным отваром с медом сладким смешанным.
Все земледельцы, пастухи собрались здесь
И все мужчины на могилу странника
С толпой добросердечной женщин тамошних.
10 Заплачку первой начала Мариллида.
В долинах и по скалам раздавался плач
В лесных нагорьях темных и по руслам рек:
Клеандрова кончина всех растрогала,
Повергнув в горе даже камни твердые.
15 Дросилла тоже, хоть еще и девушка,
Средь прочих женщин причитала жалостно.
И вот, — подобно вихрю ветра на море,
Когда водовороты волн поднявшихся
Корабль в пучину низвергают бурную,
20 Хоть им и правят ловко корабельщики,
Когда без перерыва волны катятся,
Пересчитать которых никому невмочь,
Хоть и нашелся снова бы какой-нибудь
Кореба сыну подражатель глупому,
25 Такому же безумцу, как отец его,
Желавшему исчислить волн бесчисленность
В то время, как порою поздней осени
Бог Посейдон вздымает ветры бурные
И буря волны поднимает на море,
30 А море треплет корабли бегущие
И в трепет повергает корабельщиков, —
Так и несчастий волны неослабные
В своем безмерном и жестоком натиске
Дросиллы сердце заливали скорбное,
35 Что и корабль, бессильный бурю выдержать.
И вот таков был плач ее по юноше:
— Увы, Клеандр! Какой же демон мстительный,
Злодейский демон, горе насылающий,
На нас, несчастных, бурно так разгневался?
40 Нам беды за бедами посылает он,
Нагромождая новые на старые.
Судьба, зачем же? Где ж конец положишь ты?
Когда и где мы перестанем слезы лить?
Клеандр, о милый сверстник и помощник наш,
45 Ты, рабство с нами претерпевший тяжкое
И в плен попавший и освобожденный друг!
Зеленый колос, срезанный до времени,
Уходишь ты, с последним издыханием
Не попрощавшись со своим родителем!
50 Цветущий отпрыск дерева лесбосского,
Расцвел и красовался ты на радость нам,
Но понемногу, истомленный пламенем,
Тебя пытавшим, ссохся и погиб вконец.
Вчера был с нами, нынче же с другими ты;
55 Вчера беседу вел ты, нынче глух и нем;
Вчера твоею речью наслаждалась я,
Удручена сегодня я безмолвием.
Ужель несчастьям нашим и предела нет?
Где мы могли б укрыться от грядущих бед?
60 Увы, какое горе для Каллистия!
Дитя твое родное, твой Клеандр, наш друг.
Как птенчик, улетевший от родителей,
Лежит, погибнув, бедный, на чужой земле.
А ты, страдалец, верно, все надеешься
65 На возвращенье сына в землю отчую,
На то, что загорится факел свадебный,
Что будут хоры, будет брак торжественный,
Подруги же Кидиппу поздравлять придут,
Когда Клеандр прекрасный вновь появится.
70 Но, только ты узнаешь, что твой сын родной
Рассудок потерял свой и с ума сошел,
И на чужбине кончил жизнь с отчаянья
(Ведь рано или поздно все откроется),
Со стонами заплачешь ты глубокими,
75 И так польются слезы из очей твоих,
Как не случалось литься им до этого.
В надежде, хоть и слабой, ты их сдерживал,
Теперь же будешь лить их ты без удержу.
И вот уж таешь от углей печали ты,
80 Как тает снег от жара солнца жгучего.
Увы, собрат по плену и сопутник наш,
Ведь если б у Харикла волей злой Судьбы
Меня, Дросиллу бедную, несчастную
Ему на горе снова бы похитили,
85 Кто, кто б утешил в этой скорби тягостной?
Кто постарался бы унять мучения
И словом ласки и своею бодростью?
Душевная поддержка, радость светлая —
Все, все погибло, нет мне утешения.
90 И можно ль ветром иль росою свежею
Огонь неугасимый, пламя жгучее
Моих страданий тяжких затушить, унять?
Когда ж конец наступит горьких этих мук