Мы очутились в парке у колледжа. Дорожки, скамейки и деревья поглощал мрак; фонарей в этой части оказалось мало. Она отправила нас с Линой в то самое место, где мы с ней встретились на балу.
Выругавшись, я разместил Линиану на скамейке. Приходить в сознание она не спешила, и я решил пока осмотреть ее рану. Мое настроение окончательно упало, когда я при свете магического фонаря увидел, что рана начала гноиться. Осторожно я снял бинт, заново обработал и снова начал бинтовать.
– Нога… – простонала девушка.
– Терпи, еще чуть-чуть, – прошептал я.
Главное, чтобы нас никто не застукал! Я даже представить не мог, как буду объясняться.
– Если бы ты не играла в эти игры, этого бы не произошло, – не удержался я от иголки.
Лина снова простонала – ей явно было не до «выноса мозга».
– Готово, – сказал я и уселся рядышком.
– Спасибо, – ответила девушка, – почему тебе не плохо?
Я пожал плечами, глядя на звезды на черном небе, они напоминали мне глаза Элизабет. Что-то рассказывать подруге не хотелось, она ведь не особо со мной откровенничает, почему я должен?
– До сих пор помню, как становилось душно с ее приближением, даже дышать было нечем, – Лина скривилась.
– Душно? – переспросил я.
А мне понравился ее запах магии. Всегда не мог надышаться воздухом после дождя.
Печально усмехнувшись, я понял, что очень соскучился по ней. Мне не хватало этих черных глаз, усмешки в них. Я хотел услышать бархатный голос Элизабет. Хотел обнять… Хотел, несмотря на то, что, оказывается, она императрица, которой три сотни лет. Вот только я хорошо ощущал ее чувства и точно знал, что важен ей не только из-за того, что должен снять проклятие.
– Ага, – пробормотала Линиана, засыпая.
Я осторожно переложил девушку к себе на колени, а сам лег на портфель.
Утренние лучи заставили открыть глаза, посмотрев, я убедился, что Лина еще спит, но ее нужно было будить: телефон показал шесть часов – это отличное время, чтобы незамеченными пробраться в общагу. Не очень хотелось светиться исцарапанными и в крови.
– Ты сможешь идти? – спросил я.
Девушка кивнула и поднялась, зажав рот, она тут же упала обратно на лавочку, и из ее глаз потекли слезы, а штаны, и так мокрые от крови, снова намочились.
– Прости, – прошептала она.
Я, махнув на все это рукой, поднял ее на руки и поспешил в общежитие.
По дороге нам никто не встречался, но потом везение кончилось – мы встретили самого ректора. Думать о том, что он делает в такое время у общаги, я даже не стал. В этом мире можно ожидать абсолютно всего. Я вот только что с огромным трудом спас собственную задницу, и если бы не Элизабет, неизвестно, чем бы это все закончилось…
– Где вы были? – встретил нас ректор.
Я опешил. По сути, мы являлись совершеннолетними и могли покидать общежитие в любое время. Лине же есть восемнадцать? Ах да! Даже если и нет, тут совершеннолетие с шестнадцати, а шестнадцать ей точно есть.
– Лина? Что с тобой? – глаза мужчины округлились.
Он подошел слишком близко, изучая девушку. Я же не удержался и приоткрыл рот, задохнувшись собственным негодованием. Что происходит в этом мире?!
– Кто это так? Он? – теперь все его внимание переключилось на меня.
Мой рот то открывался, то закрывался, так как я не решился грубить в открытую самому ректору, а других, более приличных, слов в моей голове не находилось. Линиана же виновато поджала губы и мотнула головой. Но отчего-то промолчала.
– Давай ее сюда, – приказал ректор.
Да пожалуйста! Престарелая императрица темнид не интересует? Нет? Как жаль! Я б вам обеих вручил, и разбирайтесь с ними сами! А я задолбался!
– Нет! Меня Женя донесет до медпункта, – воскликнула девушка, сильнее прижимаясь ко мне.
Что же ты ректора своими нитями не оплетаешь?
– Об этом и речи быть не может, – слишком категорично отозвался ректор.
С ним проблем иметь я не хотел, потому послушно передал девушку из рук в руки.
– Я очень надеюсь, молодой человек, что рядом с ней я больше вас не увижу.
Мои брови взлетели сами собой.
Да я с радостью! Вот только чувствует моя пятая точка, что ваша Линочка сама примчится, потому что ей от меня что-то надо! Но в ответ я всего лишь молча кивнул.
– Не лезь в мою жизнь, – прошипела вдруг девушка, пытаясь высвободиться.
Хм, на «ты» с ректором? А ты, оказывается, смелая девушка, Линиана. Так, надо срочно сваливать из этого дурдома!
– Об этом, зайчонок, мы поговорим, когда будем вдвоем, – отозвался мужчина и, развернувшись, ушел.
Я печально вздохнул, глядя, как уходит ректор.
Сколько же в тебе секретов Линиана? «Зайчонок» – я бы очень расстроился, если бы сам ректор меня так назвал. Может, она его любовница? Тогда с какого полезла ко мне целоваться?