– Если я его сниму, ты исцелишься?
– Темниды и светлиды – это сильный народ. Мы не можем побороть заразу только из-за того, что берется она буквально из пустоты, хотя, наверное, ты это и так видишь. Как только это прекратится, наша сила возьмет верх над светом – или в их случае над тьмой.
Я кивнул, обдумывая слова Эл.
А если Лина все еще жива? Получится ли у меня спасти и ее?
– Мне нужно срочно кое в чем убедиться, – произнес уверенно я, направляясь к своим вещам. – Одевайся.
«Ты должен будешь сделать выбор», – врезались в память недавние слова Линианы.
Я хмыкнул. Нет, она ошиблась. Вряд ли моя сила способна утратиться – ее нет, чтобы закончиться, а значит, я был способен снять это проклятие с двух империй.
«Ты слишком уверен в себе, ты можешь ошибиться», – голос разума меня остановил и заставил еще раз все обдумать.
– Отведи меня к тому кристаллу и расскажи, как он вообще у вас появился, – попросил я, Элизабет кивнула, взяла меня за руку, мы тут же оказались в уже в знакомом мне помещении с кристаллом.
– Ровно сто восемьдесят лет назад на престол взошла моя сестра Андриана. И первое, что она начала – войну со светлидами. Самое страшное, что этот момент описан в пророчестве. Там было ясно сказано, что на народ наложится страшное проклятие, которое приведет к вымиранию вида. Но ее это не остановило. Этот кристалл тут находился всегда. Раньше он был черного цвета, и чем темнее, тем лучше для народа, это показатель процветания. А как началась война – он вдруг начал белеть. Мне ничего не осталось, как засадить ее. Первое десятилетие было все прекрасно: империя восстанавливалась. А потом слабые темниды начали травиться и умирать. У многих перестали рождаться дети или стали умирать при первых минутах жизни. Все врачи говорили, что это отравление светлой магией. Я оградила нашу страну от всех стран. Добилась того, что о нас перестали рассказывать. Запретила все передвижение между народами. В нашей империи никогда не было столько чистой темной энергии, но народ продолжал гибнуть. И я тогда точно поняла, что это то самое проклятие. Некоторые лица мне сообщили, что светлиды где-то нашли вторую часть проклятия, где сообщено, что однажды появится маг, что не относится ни к одной расе, смысл существования которого – это отсеивать магию, создавать. И только он сможет нас всех спасти. И они вышли в свет. Их разделили по всей Алесской империи. Тебя искали сто лет.
Я сглотнул, глядя на почти чисто-белый кристалл, в самом низу которого покоилась совсем малюсенькая капля черной энергии.
– Те свитки, они о проклятии? – протянул я, указывая на полностью забитый бумагой стеллаж.
Девушка кивнула и устало прислонилась к стене, я же направился в сторону шкафа.
Один свиток, второй, третий, десятый – в каждом говорилось, что проклятие снимается с двух империй. Но в одном я вдруг нашел слова о том, что тьма не может существовать без света, а свет без тьмы; если выживает одна империя, а вторая умирает, то и выжившие проживут совсем недолго. Это меня окончательно успокоило, я был на верном пути, а потому я отложил этот свиток, чтобы в случае чего его снова перечитать.
Помня слова старухи о смерти одной из девушек, я осторожно подошел к Элиз.
– Элизабет? – я наклонился над девушкой и только сейчас заметил, что ее зрачки стали вдруг карими, присмотревшись внимательно, я понял, что и волосы стали словно светлее. Проклятие набирало силу слишком быстро.
– Перемести меня в общагу, – прошептал я, обхватывая своими руками ее плечи.
– Что? Зачем? – Элизабет вздрогнула.
– Лина умирает, я могу ее спасти. Я должен попытаться это сделать… пока не поздно.
– Ты знаешь заклинание?
– Да… Кажется, да. Я вернусь, обязательно вернусь, но позже.
Кивнув, девушка протянула мне кулон, сорвав его со своей красивой шеи.
– Сожмешь его в своих руках сейчас и представишь общежитие, а потом воспользуешься им, когда придет время возвращаться.
– Хорошо, – я кивнул, собираясь воспользоваться амулетом.
– Стой! – девушка внезапно схватила меня за запястье. – И не доверяй им…
– Хорошо, – прошептал я, запечатывая короткий поцелуй на ее губах. – Спасибо… спасибо за то, что поняла меня. – И, напоследок улыбнувшись, я сжал кулон.
Я очутился в своей комнате моментально. И машинально улыбнулся, вспоминая поддержку Элизабет. Только за это можно было отдать все, что имеешь, ведь она понимала меня, и за это я был ей очень благодарен.
«Я вернусь, Элиз, обязательно вернусь».