Марион остановилась на одну минуту, но так как в коридорах было тихо, то она подошла к самой лестнице и бесшумно, как привидение, приблизилась к двери, над которой крупно был написан № 73. Она осторожно вложила ключ в замок, медленно повернула его два раза и тихо отворила дверь. Принц Камерата спал на своей постели.
Нищая положила принесенную одежду на пол темницы, оставила дверь отворенною и возвратилась к лестнице, чтобы взять труп у слуги Олимпио.
Когда Марион подошла к лестнице, Валентино уже поднялся наверх; все было спокойно; он последовал за Марион и передал ей труп, который ей оставалось только донести до темницы.
Собрав все свои силы, нищая взяла мертвеца и шепнула Валентино, чтобы он спустился и ждал ее у лестницы. Потом она понесла свою ношу в темницу Камерата, опустила ее на пол и вынула ключ, притворив дверь.
Принц проснулся от шорохов и, удивившись неожиданному ночному посещению, прервавшему его сон, громко спросил: «Кто тут?»
– Тише, ради Бога, – прошептала Марион, – каждый звук может погубить вас и меня! Я пришла освободить вас.
– Кто ты? – спросил Камерата, которому все это казалось сновидением.
– Маркиз Монтолон и дон Агуадо согласились, чтобы Я помогла вам бежать. Только я одна могу спасти вас. Угодно вам будет исполнить все, чего я от вас потребую?
Услышав имена, произнесенные Марион, принц Камерата понял, в чем дело; он встал и подошел к девушке.
– Правда ли это, девушка? Действительно ли ты хочешь спасти меня? А это что? – прошептал он, указывая на мертвеца, завернутого в белую простыню.
– Никто не должен заметить вашего побега; этот труп останется в темнице вместо вас, а завтра скажут, что вы сами себя лишили жизни.
– Ты хочешь подменить меня…
– Скорее! Нам нельзя терять ни минуты, надевайте принесенное мною платье, а ваше я надену на труп. Я положу труп так, чтобы все казалось правдоподобным.
– Чем вознаградить тебя за эту самоотверженную услугу? – шептал Камерата, удивленный планом Марион.
Пока он снимал свое тюремное платье и надевал принесенное, Марион подошла к постели в глубине темницы, оторвала полосу от одеяла, и сделала из нее крепкую веревку.
Принц скоро переоделся и начал помогать Марион одевать мертвеца в снятое с себя платье, хотя при этом им овладевала невольная дрожь; он был поражен спокойствием и твердостью девушки.
Марион сложила простыню, взяла покойника и перенесла его на постель; из оторванной полосы одеяла она сделала петлю и надела ему на шею, а концы привязала к железной перекладине кровати.
Камерата ужаснулся, увидев, до какой степени труп походил на самоубийцу в тюремной одежде.
В эту минуту происходила смена сторожей: ясно слышался говор и шаги в главном коридоре; Марион и принц оставалась неподвижными несколько минут.
– Два часа, – прошептала она, когда все стихло. – Сюда никто не войдет, наша работа окончена. Пустите меня вперед…
– Тише, – сказал принц и оттолкнул Марион от двери. Снаружи приближались шаги; это новый сторож делал обход; если бы он взялся за ручку замка, то дверь отворилась бы и тогда все пропало.
Нищая и Камерата прижались к стене; он уже придумывал, как поступить со сторожем, если тот действительно войдет; Камерата не хотел откладывать своего побега.
Шаги глухо раздавались в коридоре, сторож подходил все ближе. Что если слуга Олимпио выдал себя шумом. Что если сторож откроет дверное окошечко и преждевременно увидит мертвеца в слабо освещенной камере.
Возможность всех этих случайностей мелькнула в голове Марион. Она взглянула на принца: черты его лица выражали мрачную решимость.
Но Валентино не шевелился, и сторож, не заметив ничего необыкновенного, прошел мимо, звеня ключами; он не коснулся двери и не отворил окошечка.
– Слава Богу! – проговорила девушка после томительной паузы. – Шаги удалились, опасность миновала.
Но нет! Как до сих пор все благоприятствовало побегу, так теперь казалось, что он не должен был состояться; новые сторожа, проспав половину ночи, были бодры и не сидели, как их предшественники, на скамейке, а, разговаривая, ходили взад и вперед, так что почти каждые две минуты появлялись в поперечном коридоре, по которому принц и нищая должны были идти из темницы к лестнице.
Нужно было воспользоваться удобной минутой.
Марион хотела во что бы то ни стало запереть дверь тюрьмы, равно как и нижнюю железную дверь, и затем отнести оба ключа к отцу; эта, хотя и недолгая работа, требовала однако некоторого времени и особой осторожности.
Она решилась привести в исполнение свое намерение. Если бы ее поймали, то ей, отверженной, нечего терять.
Нужно было любой ценой спасти принца. Она схватила его за руку, подвела к двери и тихонько открыла дверное окошечко, так что можно было видеть происходившее в коридоре.
– Идите вперед, – прошептала она, – не ждите меня! Видите на той стороне темную лестницу? Вы должны, крадучись по коридору, добраться до нее. Старайтесь без малейшего шума спуститься по ступеням; внизу лестницы вы найдете слугу дона Олимпио.
– Валентино, он здесь?
– Не говорите с ним ни слова. Идите скорее к выходу, который я не заперла; оставьте открытою железную дверь; тогда вы попадете в морг и достигнете улицы.
– Свободен, я буду свободен! Девушка, как благодарить тебя за твою самоотверженность!
– Ни слова, принц; слышите, как только сторожа пройдут к тому месту, где пересекаются коридоры, бегите скорее.
Марион тихо отворила дверь и вытолкнула принца, он подошел к лестнице, она убедилась, что он счастливо добрался до последней.
Сторожа опять вернулись; она должна была пропустить минуту, когда они проходили мимо опасного места, откуда могли видеть коридор. Нищая схватила простыню и поспешно свернула ее; потом взяла ключ.
Побег удался, легкий сквозной ветер на лестнице доказал ей, что принц и Валентино прошли через железную дверь; принц был спасен, и через минуту будет на улице Жербье.
По звуку шагов в коридоре, она догадалась, что сторожа направились к перекрестку. Она быстро отворила дверь, – руки дрожали, – наконец ей удалось неслышно вложить ключ в замок; она прокралась в коридор, притворила дверь и дважды провернула медленно ключ. Нельзя было мешкать, ибо сторожа уже возвращались.
Вытащив поспешно ключ из замка, она, как тень, пробралась к лестнице. Когда же она достигла первых ступеней и оглянулась назад, то сторожа шли уже вдалеке.
Они ничего не слышали, ничего не видели.
Марион опустилась на колени, молитвенно благодаря Бога, потом, дрожа всем телом, спустилась с лестницы.
Из незапертой железной двери навстречу ей подул холодный ветер.
Кругом было темно, как в могиле.
Нищая осторожно, по стенке, прошла длинный коридор.
Наконец она нащупала холодное железо двери – ключ был в замке. Внизу царствовала глубокая тишина – Камерата уже достиг улицы.
Марион сошла с каменных ступеней, которые вели в морг, и тихо заперла железную дверь.
Никто не мог предположить, что заключенный принц убежал этой дорогой.
Никто не поверил бы возможность этого бегства, в особенности, увидев труп в темнице.
Нищая положила простыню на мраморный стол и пошла к выходу. Отворив последнюю дверь на улицу, она увидела стоявших за столбами принца и слугу.
Она замкнула и эту дверь.
Камерата бросился к Марион – он был исполнен живейшей благодарности к ней и не хотел уйти, не высказав ее спасшей его девушке, хотя Валентино звал его в карету.
– Я еще увижу тебя, благородное создание, – прошептал он Марион, – я докажу тебе, что ты оказала помощь не неблагодарному.
– Я сделала это, принц, из благодарности и уважения к маркизу, – возразила Марион. – Об этом не стоит и говорить! Я счастлива уже тем, что все так хорошо удалось. Прощайте, принц!
Камерата хотел остановить нищенку, но та быстро исчезла в темноте.
Пока Валентино с принцем спешили в отель Монтолон, Марион побежала в дом отца. Ей удалось положить незаметно ключи на место.