– Если бы Джоэл попросил Джейн прыгнуть со скалы, она бы точно не отказала, – заметила Эмбер, терпеливо дожидаясь, когда же ей наконец освободят место у зеркала.
– Ага. Чайки бы ей уже давно все мозги выклевали, – подметила Лотти.
На этот раз я к их смеху не присоединилась.
– Да ладно вам! – с трудом сдерживаясь, воскликнула я. – Она же не монстр.
Моя дружба с Джейн то и дело становилась причиной мелких раздоров между мной и новыми подругами. Проще говоря, Джейн им не нравилась. Они высмеивали то, как она боготворит Джоэла, насмехались над ее преданностью. И конечно, как настоящие подруги, не могли спокойно смотреть, как она со мной обходится. И хотя я была согласна с ними почти во всем, присоединяться к травле я не хотела. Несмотря ни на что, я чувствовала себя в долгу перед Джейн…
– А что происходит между тобой и тем парнем, Оли? – спросила Эмбер, побрызгав ванильные духи на запястья и растерев их.
Я рассказала им о незабываемых скулах… и об их обладателе, разумеется. И скорчила гримасу:
– Да все по-старому. Он очень робкий. Впрочем, это даже хорошо: у Итана вот наглости было не занимать, а чем все закончилось, вы и сами знаете. Зато Оли ужасно трудно разговорить. И вообще, в колледже он появляется редко. Кучу занятий пропускает.
– Да ладно? А почему?
– Не знаю. Из-за простуды, наверное. В это время года заболеть проще простого, так? – невинно спросила я, хотя сама прекрасно знала ответ.
Еще полчаса перед зеркалом – и мы наконец были готовы. Никто из нас толком не знал, как полагается одеваться на концерт в церкви, но мы дружно решили, что в наряде нужен черный. Лотти выпрямила волосы утюжком, но смягчила свою дерзкую прическу скромной темной майкой. Эмбер попыталась замаскировать свой рост черным топом без бретелек и того же цвета джинсами. А я надела легкое черное платье в белый горошек. Если проявить фантазию, можно было принять нас за троицу ведьм.
На лестнице, по пути на улицу, мы столкнулись с младшим братом Эмбер, этим дьяволенком во плоти.
Он окинул сестру взглядом.
– Да ты вылитый мальчишка! – воскликнул он, и его лицо приняло озорное и злобное выражение.
– Зато я не приемная, в отличие от тебя, – обиженно процедила Эмбер.
Эти слова тут же сбили с него спесь. Он густо покраснел:
– Вовсе я не приемный! Возьми свои слова назад!
– Ты бы лучше это с родителями обсудил, а? – бросила Эмбер и решительно прошла мимо брата, потащив нас следом, а потом с силой захлопнула входную дверь.
На улице она долгое время молчала, а мы все делали вид, что не замечаем холода и повисшей между нами неловкости. Наконец Лотти нарушила тишину, достав из своей сумочки бутылку вишневого «Ламбрини»[14].
– Глазам своим не верю! – вырвалось у меня.
– Да ладно тебе, мы же идем на концерт! В церковь! Без дешевой выпивки тут просто не обойтись!
Она открыла бутылку – верное начало веселого вечера – и сделала большой глоток.
– М-м-м, – протянула Лотти. – Ну и мерзость! – Она передала мне бутылку, и я немного отпила.
– Еще! – потребовала Лотти. Я сделала еще один глоток. – Еще!
– Не дави на меня, подруга! – шутливо возмутилась я и передала бутылку Эмбер, думая, что сейчас, конечно же, самый неподходящий момент для признаний в том, что мне нельзя много пить из-за лекарств.
Эмбер закуталась в пальто раз, наверное, десять, точно пытаясь спрятаться от всего мира. Она схватила розоватую бутылку и опустошила ее наполовину, а потом утерла рот рукавом и заявила:
– Какой же мой брат все-таки засранец.
– Да уж, родственники и не то еще могут выкинуть, – заметила я, вспоминая маму. – Теперь он постоянно будет думать о том, приемный он или нет. Идеальная месть.
Эмбер обвила нас руками, и мы слились в тройном девичьем объятии – хотя это и нелегко, если у тебя есть грудь.
– Что бы я без вас делала! – воскликнула Эмбер. Как же я хорошо ее тогда понимала.
В церкви было людно, точно на рождественской мессе, но сегодня у многих «прихожан» были густо подведены глаза, а на губах поблескивал пирсинг. У дверей даже образовалась очередь на вход, и толпиться в ней оказалось довольно забавно, потому что чуть ли не всем в этой толпе было лет тринадцать, не больше, и мы возвышались над ней, точно великаны.
– Напомни, как называется группа, где играет Джоэл? – попросила Лотти.
– Э-э-э… «Костяная дорога», кажется. Раньше они назывались «Дорога боли», но потом выяснилось, что это название уже запатентовано какими-то американцами.
Лотти заметно напряглась – было видно, что она с трудом пытается сдержать какую-то колкость.
14
Слабоалкогольный винный напиток с фруктовыми и ягодными вкусами, популярный в Великобритании.