Иф-Шинн медленно, пошатываясь, брела по еще горячей корке спекшегося песка, в растерянности оглядывая место, ставшее могилой полусотне людей. Солнце уже село, и небо стремительно наливалось мраком. Только росчерк заката у самого горизонта пылал как свежая рана…
Твое время истекло. Торопись, Иф-Шинн. Прими какое-нибудь решение. Тебе остался только один, последний шаг, чтобы завершить Старый Путь.
— Но что я могу сделать? Что?.. — пробормотала она, — Что?!!
Ей никто не ответил. Только у самого горизонта на западе зажглась первая, пока еще бледная, звезда. А затем…
Внезапно Иф-Шинн показалось, что рядом кто-то захрипел. Замерев, она прислушалась. Неужели?.. Нет, послышалось. Иф-Шинн вздохнула. Это всего лишь игра ее не в меру разыгравшегося воображения… Звук повторился. Боясь поверить в чудо и прижимая к себе девочку, Танцующая со Смертью заглянула за угол пирамиды… И отчего-то почти не удивилась, увидев мага Волшебного Двора.
Лежа навзничь, он медленно приходил в сознание. Богатая одежда превратилась в опаленные лохмотья; на лице — сплошная маска из запекшейся крови и гари. На шее неестественно ярко белел рваный шрам.
Керан закашлялся, перевернулся набок и опять застыл, так и не заметив Иф-Шинн.
Осторожно, стараясь не шуметь, она положила ребенка на теплую ступеньку одной из гробниц, затем также неслышно приблизилась к распростертому магу. Спина полыхала болью, но Иф-Шинн все же заставила себя двигаться так, чтобы он не услышал ее приближения.
Керан все также лежал на боку; в сумерках было видно, как его бьет озноб. Танцующая наклонилась и легонько коснулась его плеча; маг вздрогнул и повернулся.
По замаранным щекам пролегли две светлые дорожки. Но, увидев нависшего над собой дуотта, Керан лишь горько улыбнулся.
— Я помню тебя. Это ты бросила в меня котелок.
Иф-Шинн молча кивнула, с отстраненным любопытством ожидая его дальнейших действий.
— Ты… Тоже хочешь меня убить? Если ты жила с… Дарисией, — он поморщился, будто одно имя причиняло боль, — что ж, самое время. Она… Потратила столько усилий… А ты можешь завершить начатое.
Она молчала, разглядывая мага. Да, судя по всему, сейчас он действительно беспомощен. И даже она, старуха, может отобрать его жизнь.
— Чего ты ждешь?
— Я хочу отдать тебе ребенка. Мое время вышло…
Короткий смешок. Видимо, он не совсем понял, что она хотела сказать.
— Ребенок умер. Ведь так?
— Вставай, — Иф-Шинн покачала головой, — я слишком стара и… ранена, чтобы тащить тебя на себе. Ты должен забрать ее.
— Ее?..
Керан недоверчиво посмотрел на Иф-Шинн.
— Да, девочка. Тебе следует забрать ее отсюда… Она давно не ела.
Маг с видимым усилием сел.
— Ты можешь отдохнуть и восстановить потраченные силы в ее доме, — поспешно добавила Иф-Шинн.
— Покажи мне мою дочь.
Иф-Шинн вернулась за девочкой и дала ее Керану.
— Она… Дала имя ребенку?
— Да, конечно. Ее зовут Мегана.
Керан оторвался от созерцания розовенького личика и удивленно посмотрел на Иф-Шинн.
— Мегана? Странное имя.
— Так ее назвала мать.
— Ну, что ж. Мегана так Мегана. Мегги. На, возьми ее. Сейчас я поднимусь, и мы пойдем.
… Иф-Шинн отвела мага туда, где раньше жила Дарисия. Мегги наконец проснулась и принялась требовать пищу в свойственной для маленьких детей манере. Керан только и смог, что виновато пробормотать что-то вроде «я не могу наколдовать для нее молока».
Он умылся в тазу, который раньше служил Дарисии, смыл всю копоть и кровь с рук и лица. Внимательно оглядел комнату и криво улыбнулся.
— Она была честолюбива, — сказал он ни с того, ни с сего, — Честолюбие взрастило зло в ее сердце. Результат ты видела… Она не погнушалась убить даже тех, кто помогал ей. А этот… Намир… Умер, не успев понять, что был всего лишь полезным человеком.
Иф-Шинн молча кивнула. Керан присел на стул, устало подперев голову руками.
— Тебе нужно постараться собрать все силы, — сдержанно напомнила Танцующая, — Мегана голодна.
— Да, я слышу, — усмехнулся маг, — но мне потребуется много сил… Чтобы взять с собой вас обеих.
Иф-Шинн внимательно посмотрела на него — Керан не думал шутить. Говорил то, что думал. Что ж, еще один достойный уважения представитель человеческой расы.