Для читателя не будет новостью, если я скажу, что вопрос этот возник не сегодня. И даже не позавчера. Отвечали на него по-разному. Вот, например, русский биолог академик К. Бэр в 1834 году писал так: «Вначале, сражаясь с окружающей природой за свое существование, он (человек – А. Д.) научается защищаться против физических влияний. Под покровом листьев или в пещере ищет он, подобно животному, крова от бурь и холода. Однако его душевные задатки научают его господствовать над мертвыми массами. Он делает себе из листьев подвижный покров и называет его платьем, он строит себе на удобном месте пещеру и называет ее домом. Его физические задатки не дали ему искусства плавания, однако доска переносит его через реку. Он строит себе из нескольких досок дом и вместе с женой и ребенком отправляется с берега в другое отечество, передвигаясь по воде с помощью весел, как бы искусственно удлиненных рук. Он прядет кусок холста и при помощи него, убирая весла, предоставляет двигать себя ветру. Сила, стремящаяся острием к полюсу, указывает ему дорогу, и он не нуждается более в береге. Однако при этом он все же продолжает зависеть от прихотей ветра. Тогда он запирает огонь и воду в узком помещении и заставляет их помесь, называемую паром, которая возникает в результате вынужденного смешения этих враждебных элементов и все время стремится убежать, чтобы снова разделиться на воду и огонь, – заставляет ее везти его по морю при помощи колес. Так делает он стихии своими рабами. Он, для физических сил которого ров в 6 футов ширины является непреодолимой преградой, делает океан мировым путем, который сплетает все страны в тесный союз. Уже серьезно ученые говорили о возможности при помощи отраженного света сноситься с Луною, и, быть может, все дело здесь сводится к счастливому пониманию знаков, чтобы давать нашему первому спутнику известие о наших радостях и горестях... Таким образом, вся земля является только пашней, на которой произрастает духовное начало человека, и вся история природы является только историей, идущей вперед победы духа над материей».
Конечно же, выводы Бэра находятся на уровне знаний и представлений его времени, на это нужно делать поправку. Между тем закономерность и преемственность эпизодов истории человечества, которые он рассматривает, представляет интерес и сейчас без всяких скидок. Только посмотреть на них надо под иным углом зрения – с точки зрения предвидения результатов еще не произведенного действия. При таком подходе вся история разумных деяний человека – от навеса из листьев до космических полетов – есть реализация предвидимых следствий еще несовершенных поступков.
Наивно было бы думать, что непознанное мы будем осваивать так же, как листаем толстую мудрую книгу, – спокойно, вдумчиво, страницу за страницей. Нет, история учит, что на длинном и нелегком пути познания были срывы и подъемы, ошибки и заблуждения, забвение истинных ценностей и возвеличивание ценностей мнимых. А за всем этим – предвидение неведомого и ощущение безграничности непознанного.
Стремление провидеть явления загадочной природы, сблизиться с ней оказалось поразительно устойчивым на протяжении всей истории людей. Рискуя утомить читателя цитатами, все же позволю себе напомнить не слишком известные слова великого русского биолога А. Бекетова: «Он (человек – А. Д.) сам есть часть этой природы и живет с нею одной жизнью, со всем, что ни есть в природе, находится он в связи, в стройном согласии, в гармонии. И если искусственная среда городской жизни подчас ослабляет сознание этой гармонии, то оно легко восстанавливается, лишь только человек попадает на волю, лишь только грудь его вдохнет свежий воздух полей и лесов».
То, что для Бекетова было «искусственной средой городской жизни», для нас стало «второй природой». И хотя машины, заводы, аэродромы, шахты и прочее и прочее созданы людьми, процесс познания человеком «второй природы» поразительно напоминает знакомство наших далеких предков с загадочной, «негуманной» естественной жизнью планеты.
Обратимся к фольклору наших дней. В Англии рассказывают такой анекдот об электронно-вычислительной машине, сделанной военными для военных целей (заметим, что машина эта должна была стать устройством уникальным – дисциплинированным, как солдат, и всевидящим, как господь бог). Так вот, когда эту машину сделали и, наконец, после бесчисленных переналадок сдали в эксплуатацию, к ней подошел очень важный генерал и спросил: «Атаковать немедленно или обождать?» Машина, помигав лампами, выбросила ответ: «Да, сэр!» – «Что да?!» – заорал взбешенный полководец. «Так точно, сэр» – бесстрастно ответила машина.