67-ой почти копия 65-го, но с другим составом богов. Пара Ваших коллег, включая между прочим Йогиту, уже намекали демиургу, что ему там давно пора почистить пантеон, но он пока отбрехивается тем, что ставит научный эксперимент — может ли выжить мир с эгоистичными, глупыми и безотвественными богами. Того гляди форматировать мир придется. Да-с, думаю Ваши коллеги еще немного подождут и сообщат ему что бывает с безответственными демиургами.
68-ой с княжеством закрытым опасным магическим туманом и здоровой дырой в 69-ый. Они там так и живут на два мира. Вот вроде и все, молодой человек, - закончил Мартик, и повернувшись к Але, спросил, - Мяу?
- Потом налью, Мартик! Не сейчас, - строго ответила она. Котяра обиженно развернулся спиной и сделал вид, что заснул.
- Да уж, - вернулся я к теме, - А чего так много их, этих постапокалиптических?
- В основном для выходцев из бывшего Союза, - пояснила Аля, - Для правильного воздействия ведь реализм нужен, а они как раз и живут в постапокалиптическом мире.
* Алексель, мир забытый Афрой в комоде
- Еще миля-другая, и будет деревушка с постоялым двором и трактиром. Там и отдохнем, - сообщил мне Миха, - Если б дорога не петляла — уже видели бы.
Жара немного спала, и дорога действительно стала значительно более обжитой, с глубокой колеёй от тележных колес, зеленой обочиной, и натуральной влажной сельской грязью, несмотря на жару. Вокруг дороги то там, то сям стали появляться деревья, а то и целые рощи, постепенно встречаясь все чаше и разрастаясь все больше.
- Хорошо, - сказал я, - Как в былые времена, когда за горохом на колхозное поле ходили...
- Неплохо, - согласился Миха.
- Слушай, а это все те самые пустоши? Непохоже как-то. Вон рощи там сям как в Италии, травка зеленая, лужи на дороге...
- Пустоши, пустоши. Это так, островок жизни посреди них.
- А откуда он взялся?
- Ну, тут есть лес выживший, вокруг него и располагается живой пятачок.
- А лес-то как выжил?
- Ну, экология, понимаешь. Лес у себя влагу сохраняет, и живое из него в стороны расползается. Насколько может.
- Лес говоришь? Ну-ну...
- И вовсе не ну-ну, - обиделся Миха, - Хотя в чем-то ты прав. Этот пятачок жизни еще благодаря мне сохранился. Я тут по местному времени не один десяток лет живу, демонов подчищаю. Кроме того, если кто из нас в виртуальном мире живет, он просто своим присутствием жизни добавляет.
- Это как? - удивился я.
- Да вот так, - усмехнулся Миха, - Алгоритмы виртуальных миров экономные, моделируют настолько насколько необходимо. Если где живых вообще не осталось, остается только основная недетализированная схема: он пошел, она сказала, они подрались. Как в Голливуде. Появляется в окрестности реинкарнированный, тут же все эти схемы и скелеты доращиваются до уровня восприятия этого смертного. Появляется одежда, выражения лиц, интонации. А мы-то еще сложнее, и восприятие у нас глубже. Так что стоит нам где появиться, сразу же начинаются волшебные рассветы-закаты, земляника с одуряющим запахом, утренняя роса блестящая как драгоценные камни. Посидишь в пустыне и, глянь, вокруг оазис, жизнь, пальмы листьями колышут, разноцветные птички поют, и неизвестно откуда родник пробился и озеро наполняет. Одна из причин, почему я тут так основательно обосновался. Я ведь не только демонов бью, я еще этому миру как якорь в реальности. Не позволяю ему в полный сюрреализм и кубизм уйти. Тогда тут точно спасать некого было бы.
- А почему сюрреализм и кубизм? Вроде не очень совместимые линии в искусстве.
- А просто, в зависимости от того какие алгоритмы первыми отключатся. Если детали, все станет как схема, чертеж без деталей — вот тебе и кубизм. А если первыми структурные алгоритмы развалятся, то детали все зальют бестолковыми переливами цветов, запахов, форм, как на картинах Дали. Вот тебе и сюр. Помнишь рассуждения, что людские боги это как правило их собственное отражение в мироздании?
- Помню.
- А что будет, когда мироздание отражает бога? Настоящего. Ну, или хотя бы виртуальный мир?
- Оно становится богом?
- Не так быстро, - улыбнулся Миха, - Оно становится живым.
- Но ведь отражение бога — это бог, верно?