Сон – Маккатран в красочном цветовом вихре перешел на сверхсветовую скорость.
Визуальное наблюдение – Тизак пробирается через площадь, стараясь не наступить на негромко гудящие черные блестящие нити.
«Это все, что мне нужно», – пронеслось в высшем вторичном сегменте разума Гора.
В ячейке памяти активировалась программа перевода аномийского наречия.
– Пришли другие, – сказал Тизак.
– Из твоей деревни? – выдал ответную трель Гор.
– Нет. Другие. Путешественники среди звезд, похожие на вас, но совсем другие. Я не знаю их историй.
– Покажи мне, пожалуйста.
Тизак повторил свой путь через площадь в обратном направлении. Одна из его конечностей показала на широкую улицу.
Их было восемь, стоящих поперек дороги в ста метрах от площади. Мягкий свет из зданий с обеих сторон сверкал на необычных одеяниях, щедро украшенных драгоценными камнями. Один из чужаков поднял длинное белое копье и слегка поклонился.
– Сильфены, – вздохнув, буркнул Гор. Он с трудом удержался, чтобы не показать в ответ поднятый средний палец, но затем вежливо наклонил голову. – Не обращай на них внимания. Это самые рьяные соглядатаи в нашей галактике.
– Зачем они пришли?
– Чтобы подсматривать за мной.
Пакет внедрения сообщил о проблеме с аналитической программой, которую он пытался модифицировать. Похоже, дело было в скрытой охране, поскольку программа анализа отказывалась отозвать эти факторы. С тревожной поспешностью началось переформатирование сегмента анализа. А охрана загружала в сканер все более сложные программы распознавания. Это могло привести к тревоге в базовом сознании механизма вознесения.
Гор плотно сжал золотые губы.
– Вот дерьмо, похоже, приехали.
В двух миллионах километров над звездой аномийского мира Марий, оставаясь в трансмерном погружении, направил информацию с корабельных сенсоров на обработку группе вторичных полуавтономных программ. Корабль Экспедитора, хоть и совершил практически невозможное, погрузившись в конвекционный слой, не был главным поводом для беспокойства. Марий не понимал сна Джастины.
Усилия Гора, добившегося появления в Бездне Иниго и Араминты-два. привлекли его внимание, но не надолго. Объяснение с Ядром, о котором говорил Гор, явно было отвлекающим маневром. В этом он не сомневался.
Затем произошло возрождение Идущего-по-Воде.
– Поразительно, – признал Марий.
Но и это было мелочью по сравнению с пробуждением Маккатрана и его взлетом из гигантского, наполненного лавой кратера, образовавшегося при падении корабля во время вторжения армады райелей.
А потом Гор заявил, что они должны обогнать Иланту на пути к Ядру. Маккатран совершил невозможное: в Бездне он вышел на сверхсветовую скорость.
– Нет, – воскликнул Марий.
Какими бы ни были намерения Гора при достижении Ядра, он не имел права этого допустить. Риск, пусть и неизмеримо малый, все же существовал.
Марий отодвинул сон на задний план, предоставив его анализ вторичным программам, а основное внимание сосредоточил на показаниях сенсоров. Корабль Экспедитора оставался в неподвижности у закрытого щитом округлого объекта в конвекционной зоне. Какое отношение его действия имели к Маккатрану, понять было невозможно, но Гор явно преследовал какую-то цель. Никто не стал бы прилагать такие усилия без особой причины.
Проблема заключалась в том, что он не знал, находится ли Гор на корабле или остался на планете. Соответственно, процесс уничтожения будет простым и последовательным. Сначала корабль. Если сон не прервется, значит, Гор остался в мире аномийцев.
Марий дал команду интел-центру сбросить маскировку. Включившиеся активные сенсоры дали ему более подробную информацию о корабле в конвекционной зоне. При том что технология «Стардайвера» давала ему возможность выжить в этом пекле, общее усиление многослойного защитного поля увеличилось всего на двадцать процентов. Корабль был уязвим для боевых орудий. Марию осталось только решить, какой снаряд способен поразить цель в такой необычной среде. Он начал перебирать варианты.
В ожидании все остались на центральной площади Сампалока, перед входом в особняк. Иниго и Корри-Лин, держась за руки, обменивались закрытыми для других мыслями. Араминта-два почти не отходил от Оскара, эти двое, казалось, поддерживали и успокаивали друг друга. Трое Рыцарей-Хранителей, настороженные и нетерпеливые, держались плотной группой. Гор и Джастина стояли рядом, излучая гордость и решимость так же ярко, как мелькающие мимо звезды. Поэтому, как ни странно, Эдеарду пришлось довольствоваться обществом Троблума, надувшегося и мрачного, словно обиженный ребенок.