Селекция: Естественный отбор носителей различной наследственности играет решающую роль как фактор эволюции. На отбор могут воздействовать климатические условия, враги, паразиты, конкуренция и половой «выбор». Этот отбор затрагивает прежде всего фенотип (индивида), но посредством выживанния и размножения приспособленных, он воздействует также и на генотип.
с) Эволюционные законы
С помощью этих факторов можно формулировать законы эволюции. Мутационное и селекционное давление являются силами, уточняемыми математически. Вместе с числом возможных комбинаций скрещивания и величиной потомства, они определяют эволюционное давление, которое также устанавливается математически. Селекционное давление вытесняет непригодных мутантов и благоприятствует выживанию тех генотипов, которые лучше всего приспособлены к окружающим условиям (survival of the fittest).
Однако нет идеально приспособленной популяции, так как окружающие условия постоянно изменяются и прежде всего потому, что селекционному давлению постоянно противодействует мутационное давление. Эволюцонное приспособление, таким образом, никогда не идеально.
Законы популяционной генетики, например, второй и третий Менделевские законы (1865), закон Харди- Вайнберга (1908) о генной частоте в идеальных популяциях и законы эволюции, например, биогенетический основной закон, нормы размножения, скорость эволюции и т. д. имеют статистическую природу. Филогенетические (родоисторические) высказывания относятся к средним изменениям, к эффекту-"over all" органической структуры. Они не отображают поведения индивида; последнее может быть предсказано только с определённой вероятностью, Напротив, поведение достаточно больших популяций можно прогнозировать с большой точностью.
Все эти эволюционные законы относятся не только к возникновению новых вариантов, рас и видов (инфраспецифическая эволюция), но также к родоисторическому развитию (трансспецифическая эволюция). Если до середины нашего столетия ещё полагали, что появление новых органов и структур, новых семейств, отрядов, классов и т. д. возможно только посредством эволюционных прыжков или посредством автономных, целенаправленно действующих сил (телеология, ортогенез, см. стр.33), то синтетическая теория видит в них только действие указанных выше факторов. Особое значение имеет здесь взаимодействие мутации и селекции (dtv — Biologie, 1967,487):
Случайность мутаций обусловливает ненаправленность, которая, выражается прежде всего в том, что испытываются все биологически приемлемые направления. Только благодаря этой ненаправленности становится понятным многообразие форм.
С другой сторны, организмы, вследствие селекции, подвергаются родоисторическому принуждению в развитии. Если одиниковые окружающие условия действуют на многие поколения, то кажется, что развитиие устремлено к определённой цели, так как отбор действует направленно.
Каждая система, получающаяся в результате мутации и селекции, в своей индивидуальной структуре является неопределённой, в то время как результирующий процесс эволюции принудителен — закон… Процесс эволюции, тем самым, неизбежен, однако выбор индивидуального пути не детерминирован.
(Eigen,1971,521)
Это смешение случайности и не-случайности придаёт эволюции одновременно большую гибкость и кажущуюся целеустремлённость. Селекционное давление даже у полностью различных видов может вести к сходным или даже одинаковым условиям (конвергенция). Так, глаза-линзы развиваются у кольчатых червей, иглокожих, улиток, каракатиц и у позвоночных животных (см. стр.37).
Дальнейшими принципами трасспецифической эволюции (Rensch, 1968, 111 — 114, насчитывает их 58!) являются принципы родового разветвления (разделение форм, специализация) и высшего развития (дифференциация, разделение труда, централизация). Насколько действенны эти законы можно увидеть из того, что в течение трёх миллиардов лет родовой истории вымерло больше видов животных, нежели живёт сегодня на Земле.
Хотя потребуется ещё много соответствующих исследований, чтобы точнее оценивать процессы, становится всё очевиднее, что эволюция является принудительным процессом, т, е. включается в непрерывную каузальную связь, господствующую в истории нашей планеты и известного нам универсума.
(Rensch,1968,115)
d) Возражения против теории эволюции
Теория эволюции является сегодня такоей же научной теорией, как генетика или этология. Однако до своего признания она — как многие другие теории — должна была преодолеть многочисленные препятствия. Возражения имели как предметную, так и мировоззренческую природу(44).
Наивный опыт свидетельствует о константности видов: из подсолнечника вырастает снова подсолнечник, из куриных яичек вылупляются цыплята. Тория эволюции должна была сломать границы естественного опыта. Насколько это тяжело, свидетельствует, например, противостояние представлениям о шарообразности Земли или коперниканской картине мира. Изменение видов — не тот опыт, который доступен немногому числу поколений.
Каждая молодая наука страдает прежде всего от неполноты мозаики знаний. Например, вариация видов должна была принимать необъясняемый факт до тех пор, пока генетика не объяснила возможность мутаций. Многие факты и проблемы должны были разрешаться лишь в союзе с традиционными интерпретациями. Так, целесообразность многих структур служила прежде всего аргументом в пользу телеологического фактора и, наследование благоприобретённых признаков, казалось, лучше всего объясняет длинную шею жирафа.
Наконец, имеются факты, которые, хотя и не противоречат теории эволюции, но которые она до сих пор не может объяснить. К ним относятся: вымирание различных видов и существование так называемых "живых ископаемых" (реликтовой фауны), сегодня живущих видов, которые почти в идентичной форме существовали в далёкие времена (гинкго, наутилус). С другой сторны, имеются зачастую преобразования органов, несмотря на константность функций и константность окружающих условий. Основания для остановки эволюции и изменений, указанных в конце, не известны, так же как и быстрая редукция глаз у кишечнополостных или утрата способности к регенерации у высших животных.
Одно из существенных предметных возражений состояло в том, что скорость эволюции слишком мала, чтобы могло возникнуть существующее многообразие видов вследствие случайных мутаций (которые к тому же ещё в существенной степени рецессивны!). Эти возражения сегодня несостоятельны. Во-первых, Земля много старше, нежели считали ещё сотню лет назад (см. стр.60). Значительно уменьшилось, далее, число необходимых поколений (для осуществления рецессивных, но полезных мутаций), если мутационное и селективное давление действуют равнозначно. Учитывая также другие эволюционные факторы, скорость эволюции повышается ещё значительнее.
Прямых доказательств недоставало. Экспериментальной генетики ещё не было. Даже законы, открытые Менделем в 1865 г. оказались забытыми и были переоткрыты заново лишь в 1900 г. (Корренс, Чермак, де Фриз). Попытки выведения новых видов осуществлялись, правда, уже в 18 веке; но они не могли трактоваться прямо как «естественный» отбор. К тому же пресказательная сила теории эволюции очень ограничена.
Против теории эволюции выдвигались религиозные и идеологические возражения. Библейские сообщения о генезисе противостоят теории эволюции, "хотя некоторые естествоиспытатели изумлялись тому, как ленивцы с горы Арарат попали в южную Америку и почему ни один из них не остался по пути". (Russel,1952,42).
Насколько мощным может быть идеологическое влияние, с ужасающей отчётливостью показала история советской генетики между 1934 и 1964 гг. Целое поколение учёных должно было капитулировать перед шарлатаном, пользовавшимся политическим покровительством (Лысенко)(45).