— Я ничем не занимаюсь. Я — философ.
Платон сказал Диогену, который мыл овощи ради пропитания:
— Если бы ты оказывал услуги тирану Дионисию, то не мыл бы овощи.
— Если бы ты мыл овощи, то не оказывал бы услуг Дионисию, — услышал Платон в ответ.
Требовавшему ввести демократию, царь Спарты Ликург ответил:
— Введи вначале демократию у себя дома.
Диоген с зажженным факелом днем ходил по рынку. На вопросы, что он ищет, Диоген ответил:
— Ищу человека.
Фемистокл, выдавая замуж дочь за небогатого юношу, рассудил:
— Я ищу скорее человека, нуждающегося в деньгах, чем деньги, при которых бы не доставало человека.
Потерпев поражение, царь Дарий предложил Александру Македонскому заключить мир в обмен на часть Персии и огромный выкуп. Военачальник Парменион, услышав это предложение, воскликнул:
— Если бы я был Александром, я бы принял предложение Дария!
— Если бы я был Парменионом, я бы тоже принял», — сказал Александр.
Александру Македонскому накануне битвы при Ниневии посоветовали напасть на персов ночью, чтобы скрыть малочисленность войск.
— Я не краду побед, — возразил Александр.
Цицерон, ожидая услышать похвалы своей квесторской деятельности в Сицилии, спросил знакомого по возвращении в Рим:
— Что говорили в Риме обо мне в мое отсутствие?
— А где ты был все это время?
Однажды престарелый сенатор Галлий при обсуждении законопроекта в Римском сенате, безапелляционно заявил:
— Этому закону не бывать, пока я жив!
Цицерон предложил:
— Подождем. Ибо не велика отсрочка, которую требует Галлий.
Метелл Непот — Цицерону:
— Ты своими обличительными речами больше людей погубил, чем защитительными спас.
Цицерон — Метеллу Непоту:
— Вполне согласен с тобою, что во мне больше добросовестности, чем красноречия.
Публия Косту, человека невежественного, но претендовавшего на звание юриста, вызвали в суд и спросили по существу рассматриваемого дела.
— Я ничего не знаю, — заявил Коста.
— Ты, верно, полагаешь, что тебя спрашивают о законах? — заметил Цицерон.
Цицерон — Аттику:
— У Помпея есть прекрасное, заслуживающее одобрения основание вести войну, зато Цезарь лучше пользуется обстоятельствами и лучше умеет спасать и себя и своих друзей. В этих условиях ясно от кого нужно бежать, но не ясно к кому.
После поражения Помпея, его статуи были сброшены толпою с постаментов. Цезарь приказал их восстановить. Цицерон отозвался на это так:
— Цезарь, столь великодушно восстанавливая статуи Помпея, воздвигает свои собственные.
Царь Пирр после победы под Аскулумом, узнав о понесенных потерях, воскликнул:
— Еще одна такая победа и мы погибли!
Когда аббата Мори, члена французского учредительного собрания, толпа тащила к фонарному столбу, чтобы повесить, тот не без иронии поинтересовался:
— Станет ли вам светлее, если вы повесите меня на фонаре?
Шутка развеселила толпу и спасла аббату жизнь.
Покидая город Приену, завоеванный войсками царя Кира, жители уносили самое ценное имущество. Лишь Биант уходил с пустыми руками. А на вопрос завоевателя:
— Почему ты не уносишь свое имущество?
Биант ответил:
— Все свое ношу с собой.
Однажды между Питтаком и молодым человеком состоялся диалог:
— Почему ты не женишься?
— Если я женюсь на красивой, то она будет приманкой для мужчин любострастных, а если — на безобразной, то она будет наказанием для меня.
— Если ты женишься на красивой, то она не будет для тебя наказанием, а если — на безобразной, то она не будет приманкой для любострастных, — рассеял его сомнения философ.
Посетив народное собрание в Афинах, Анахарсис изрек:
— У эллинов говорят умные, а решают дураки.
Солона спросили:
— Самые ли лучшие ты дал законы афинянам?
— Да, самые лучшие из тех, которые они смогли применить. — ответил Солон.
На вопрос: когда исчезнут преступления среди людей? — Солон ответил:
— Когда пострадавшие и не пострадавшие будут одинаково относиться к ним.
Никодем, выступавший вначале на стороне Кассандра, а затем перешедший на сторону Деметрия, объяснял:
— Никто не может упрекнуть меня в непоследовательности, так как я всегда поддерживаю сильнейшего.
Однажды к Катону Старшему обратились со словами: