Я поднялся на ноги и пошатываясь, направился к Монуре. Параллельно загрузил справочник и ознакомился, с какой тварью я вообще имею дело. Прочитал про три желудка, два сердца и полнейшее отсутствие мозга. Монура Мохилис представляла собой примитивный беспозвоночный организм, управляла которым центральная нервная система, равномерно распределенная по всему телу. И убить ее было крайне сложно. Поврежденный организм погружался в кататонический ступор и успешно регенерировал даже в случае потери больше двух третей тела. Истинная смерть наступала только в случае полного уничтожения большей части нервных волокон. Черт!
Что же делать? Я оглядел пещеру, пытаясь сообразить, как можно добить Монуру. Раздавить не получится – мне не хватит сил, чтобы обрушить стены пещеры. Разрезать на куски? Слишком много возни и не факт, что сработает – откуда мне знать, как именно располагаются внутри тела нервные волокна. Чтобы уничтожить их полностью, нужно перемолоть тело Монуры в фарш. Или переварить. В голову пришла безумная шальная мысль. Я оглянулся на мертвую тушу Мимикрида. Наверняка у него внутри есть желудок, а в нем обычно бывает кислота. Или по крайней мере, ферменты, расщепляющие пищу.
Недолго думая, я направился к листовику. Попробовал перевернуть его, но тварь оказалась слишком тяжелой. Придется пробиваться через спину. Я загрузил описание листовика и активировал вкладку «Строение». Облом. Система выдала запрет на основании статуса. Сука!
Я погрузил нож в тело Мимикрида, в одну из дыр, которые проделал раньше и принялся резать. Однако, разделать листовика оказалось гораздо сложнее, чем я себе представлял. Внутри него обнаружился жесткий каракс, проткнуть который не удавалось даже халцораном. Промаявшись с полчаса, я едва не оставил эту затею. Но потом решил срезать с каркаса все мягкие ткани, тем самым облегчив тушу и все-таки перевернуть Мимикрида. Когда мне удалось осуществить задуманное солнце уже садилось. Я вымотался, но понимал, что останавливаться нельзя, поэтому продолжал кромсать листовика.
Добравшись до брюха, я вспорол его одним точным движением, и засунул руки во внутренности. Нащупал длинную мягкую трубку, и начал осторожно вытягивать ее из тела Мимикрида. Вскоре все внутренности вылезли наружу, но вот желудка среди них не обнаружилось. Точнее, ничего похожего на желудок – полого мешка, заполненного жидкостью или чем-то похожим. Похоже, пищеварение листовика было устроено как-то по-другому. Но ведь как-то он пищу усваивал!
Я подтащил тушу Монуры к выпотрошенному Мимикриду, разрезал на несколько частей – ее лишенное костей тело, напоминало куриное филе. Затем проткнул кишку листовика и попытался выдавить содержимое на останки Монуры. Густая масса, выделившаяся из кишки, воняла кисло и едко, от запаха у меня заслезились глаза. Закончив дело и отбросив опустевшую трубку, я вспомнил, что внутри Монуры находится целых три желудка, вырезал и проткнул их тоже – пусть тварь переваривает сама себя. Но после этого почувствовал, что еле держусь на ногах, забрался, в самый дальний проход, где меньше всего воняло внутренностями насекомых и отрубился. Я понимал, что ночью на меня могли напасть оставшиеся в Полигоне твари, но почему-то мне было все равно.